Биографическая справка к книге И. В. Мичурина «Итоги шестидесятилетних работ», М:Cельхозгиз, 1936 г.
Достижения Ивана Владимировича Мичурина в области селекции, в деле выведения новых ценных сортов плодовых растений, во всех работах по социалистической реконструкции садоводства сделали его имя близким и дорогим каждому трудящемуся нашей необъятной страны. Академик Б. А. Келлер писал:
«И. В. Мичурин для нас — знамя, руководство, путь для освоения новых ценнейших растительных богатств... Огромная сила И. В. Мичурина — в его методах».
Не только ученые, специалисты агрономы, селекционеры руководствуются в своей работе методами Ивана Владимировича. Широчайшие массы колхозников, рабочих любителей садоводства учились у Мичурина труднейшему искусству осеверения плодоводства, выведения новых сортов, делу социалистического обновления земли. Имя Мичурина, его труды и выведенные им сорта растений известны ныне ученым и практикам-садоводам во всех странах, где культивируются плодовые растения, не говоря уже о США и Канаде, где работам замечательного оригинатора всегда уделялось огромное внимание и где уже в девяностых годах прошлого столетия были заложены первые насаждения известного мичуринского сорта вишни «плодородная Мичурина».
Расцвет творческой деятельности И. В. Мичурина наступает после Великой Пролетарской Революции в СССР. Уже глубокий старик, но полный энергии и творческого энтузиазма, Мичурин с первых дней советской власти отдает все свои силы, знания и богатейший опыт делу социалистической реконструкции народного хозяйства. Все последующие годы своей жизни он работает с огромной эффективностью, дорожа каждым часом, не обращая внимания на болезнь я не прекращая своей деятельности даже за несколько дней до смерти.
Великий реконструктор флоры, смелый преобразователь природы, Мичурин являл собой образец ученого-революционера, подлинного героя труда, вся личная жизнь которого была подчинена единой цели — служению трудящемуся человечеству.
От одиночки-исследователя до директора всемирно-известного научно-исследовательского учреждения, до звания заслуженного деятеля науки и техники, доктора биологии, почетного члена Академии наук СССР — таков замечательный путь Мичурина. Послереволюционный этан этого пути Ивана Владимировича, знаменующийся наиболее ценными вкладами в науку и широким развитием мичуринского дела, пройден им при всемерной поддержке и помощи со стороны коммунистической партии и советской власти. Работами Мичурина лично интересовался В. И. Ленин. ЦК ВКП (б) во главе с И. В. Сталиным и ЦИК СССР окружали Мичурина неустанной заботой, обеспечивая всем необходимым для развития его работ.
За свои выдающиеся научные заслуги и исключительно ценную деятельность в области садоводства И. В. Мичурин был награжден орденом Ленина и орденом трудового красного знамени. Город Козлов, в котором жил и работал Иван Владимирович, еще при его жизни был переименован в Мичуринск и с развитием в нем сети научно-исследовательских и учебных учреждений, носящих имя ученого, стал научным центром плодоводства, имеющим мировое значение.
Жизнь Ивана Владимировича неразрывно связана с его работой в саду. Здесь, в условиях тяжелого физического труда, в обстановке работы одиночки, полной лишений и трудностей, выковывался замечательный облик ученого-труженика, человека, обладавшего железной волей и неугасимой страстью к жизни и творческой деятельности. Ни отсутствие средств, ни полное равнодушие, а подчас и враждебно-издевательское отношение тогдашней официальной науки к начинающему ученому не сломили его. В течение 42 лет шел он своей дорогой сквозь мрачную эпоху царизма, упорно работая над обновлением плодового ассортимента, над сложнейшими вопросами межвидовой и межродовой гибридизации. В этой жестокой и неравной борьбе с косностью чиновничьего мира и стихийными силами природы Мичурин вышел победителем, принеся плоды своего многолетнего труда на службу революционному пролетариату и трудящемуся крестьянству.
Скромность, преданность и всепоглощающая любовь к делу — верные спутники Ивана Владимировича в течение всей его жизни.
С советской властью к Мичурину пришла прочная и заслуженная слава мирового ученого. Окончился тяжелый период, когда огромный опыт, блестящие открытия, сотни высокоурожайных сортов яблонь, груш, слив и т. д. — все это не могло выйти за пределы небольшой растительной лаборатории-сада Мичурина. Окруженный глубоким уважением и любовью уже не отдельных энтузиастов-садоводов, а огромного коллектива работников социалистического земледелия, поддерживаемый заботливой рукой партии и советского правительства Иван Владимирович смог придать своим работам должный размах.
Но и в новых условиях Мичурин попрежнему оставался скромным тружеником. Вею жизнь, до тех пор пока ему не изменили физические силы, Иван Владимирович собственноручно копал, сеял, прививал и скрещивал, умело сочетая эту работу в саду с деятельностью ученого, автора многочисленных трудов и статей.
Двадцатилетним юношей Мичурин дерзновенно выдвинул идею улучшения растений, создания новых морозостойких и высокоурожайных сортов плодовых культур. Всю последующую жизнь он упорно работал над осуществлением своего замысла, ломая границы произрастания растительных видов, по своему усмотрению направляя формообразовательные процессы растений, обогащая север невиданными ранее здесь жителями юга — мичуринскими сортами винограда, абрикосов, черешен, зимних груш, ренклодов.
Собственными руками создал он множество новых растительных форм, новых ценных сортов, расселившихся из мичуринского питомника по колхозным садам пашей родины, прочно завоевавших себе место в Северной Америке и Канаде, по берегам Балтийского моря, в гористых и туманных странах Скандинавского полуострова.
Колоссальная работа Мичурина требовала необычайного упорства. Многие опыты длились десятки лет. Удачи сменялись неудачами, но Иван Владимирович никогда не бросал начатого им исследования, пока не доводил его до конца.
Вот несколько фактов, иллюстрирующих характер селекционера.
Для получения гибридов между вишней и черемухой Мичурин перебрал колоссальный ассортимент обоих видов и после многих лет кропотливой работы получил церападус № 1 — гибрид между японской черемухой Prunus padus Maackii и уральской степной вишней Prunus Cerasus, создав совершенно новую растительную форму.
Когда у Мичурина наступала тяжелая полоса неудач, он временно переключался на другую работу, занимался механикой: чинил часы, совершенствовал барометры, изобретал оригинальные инструменты для работы в саду, очень много работал с различными электроприборами. Сам Мичурин объяснял это необходимостью «освежить мыслительную способность». После такого перерыва он с новой энергией брался за свою основную работу. Известно немало фактов, когда Мичурин повторял один и тот же опыт десятки раз, до тех пор пока не приходил к желательному результату.
Мичурин умел до крайности уплотнить свое время. Он одновременно работал над многими различными видами растений. Он вывел свыше 60 новых сортов яблонь, но яблони — это только один из объектов его работы. В густом, перенаселенном растениями саду его издали сотни других культур: от груши до боярышника, от пришельца юга — винограда — до полярной морошки, от черемухи до персиков и абрикосов, от дикого сибирского ириса до индийской орхидеи. В то же время он успевал заниматься культурами миндаля, табака, выводил новые сорта черешен, вишен, слив.
Работая с сотнями ценнейших видов растений, Мичурин пропустил через свои руки длинный ряд поколений сеянцев актинидии и жасмина и получил наконец плоды актинидии с прекрасным ананасным вкусом и высоким содержанием антицынготного витамина С, а жасмин с ароматом земляники.
Размах работ Ивана Владимировича был поистине колоссален. В своей автобиографии 1 Мичурин писал:
«Через мои руки прошли десятки тысяч опытов. Я вырастил массу новых разновидностей плодовых растений, из которых получилось несколько сот новых сортов, годных для культуры в наших садах, причем многие из них, по своим качествам, нисколько не уступают лучшим иностранным сортам.
Теперь даже самому не верится, как я, со своим слабым, болезненным сложением мог вынести все это. Только всепоглощающая страсть, до полного самозабвения, могла дать ту невероятную стойкость организму, при которой человек становится способным выполнить непосильный для него труд...
Я, как помню себя, всегда и всецело был поглощен только одним стремлением выращивать те или иные растения и настолько сильно было такое увлечение, что я почти совершенно не замечал многих остальных деталей жизни; они как-то все прошли мимо меня и почти не оставили следа в памяти.»
1 Краткая автобиография, написанная Мичуриным по просьбе редакции журнала «Садоводство» в Ростове-на-Дону, вышла отдельным изданием в 1914 году, а также была помещена в кратком сборнике его трудов: «И. В. Мичурин. Итоги его деятельности в области гибридизации по плодоводству», издание «Новой Деревни», Москва, 1925 год.
Мичурин не любил отрываться от работы, а тем более покидать питомник. Свой единственный объезд Центральной России для ознакомления с ассортиментом плодовых растений он совершил еще при самом начале своей деятельности. Он чрезвычайно ценил свое время, к тому же материальная необеспеченность не позволяла ему предпринимать выезды и бросать работу в питомнике. Не любил Мичурин и посещений разных чиновников из департамента земледелия. В упомянутой автобиографии он смело заявил:
«Мне решительно нет времени заниматься этими почти ежедневными посещениями разных г. г. инспекторов, сельскохозяйственных и садовых инструкторов, лесоводов и т. п.
Им хорошо разъезжать, — затрата времени у них оплачивается 20-м числом, а мне необходимо работать. Для меня каждый час дорог; я целый день в питомнике, а до половины ночи проводишь за корреспонденцией, которой, кстати сказать, такая масса со всех концов России, а в последнее время и из-за границы.»
В 45-летнем возрасте (1900 год) Мичурин устанавливает жесткий режим времени и оставляет его неизменным до конца своей жизни. В 5 часов утра он встает, до 8 работает в питомнике, а в 8 пьет чай, до 12 опять работает в питомнике, в 12 обед на полчаса, полтора часа на чтение газет и просмотр специальных периодических журналов, час на отдых, с 3 до 5 работа в питомнике или комнате, смотря по обстоятельствам и погоде, в 9 вечера ужин на 20 минут, до 12 работа над корреспонденциями и затем сон. Отныне у Мичурина два рабочих места: питомник и комната. Последняя у него служит кабинетом, лабораторией, библиотекой, мастерской точной механики и оптики и даже кузницей (изобретенные инструменты: секаторы, гайфусы, барометры, окулировочная машина и т. п. ковались и паялись в этой комнате при помощи специальной, изобретенной самим Мичуриным, печи).
Уединившись в своей небольшой усадьбе, отказавшись от общения с окружающей его купеческо-чиновничьей средой тогдашнего Козлова, Мичурин продолжает работать, расширяя переписку со своими корреспондентами-садоводами и иностранными учеными, принимая многочисленных посетителей из людей этого круга, преданных идее улучшения садоводства. Работы Ивана Владимировича в области скрещивания растений и выведения новых сортов постепенно создают популярность его имени, и число посетителей питомника растет с каждым годом.
Враждебно настроенные к Мичурину чиновничество и духовенство, среди которых прочно установилось мнение о Мичурине как о вредном гордеце и «фармазоне» (Иван Владимирович с полным равнодушием относился к церкви), были обеспокоены усиливающимся паломничеством к маленькому домику, затерянному среди чудесного сада. В качестве делегата и разведчика они посылают к Мичурину протопопа Христофора — человека, окончившего духовную академию и слывшего в Козлове за умного и красноречивого проповедника. Явившись к Мичурину, он потребовал от него прекращения опытов со скрещиванием растений. Впоследствии Иван Владимирович не раз с улыбкой вспоминал это посещение и свой разговор с «ученым» проповедником.
Однако, неудача еще больше озлобила воинствующее мещанство Козлова, и в течение многих лет Мичурин испытывал на себе тяжесть упорной и злобной травли. Он работал в одиночестве, не получая никакой помощи от царского правительства, вежливо отклоняя чрезвычайно выгодные в материальном отношении предложения американского департамента земледелия, всецело посвятив себя идее обновления отечественного садоводства.
Иван Владимирович не слагал оружия перед невзгодами и трудностями, встававшими на его пути.
Убежденным, стойким борцом за социалистическое обновление земли пришел он к Великой Пролетарской Революции и всю последующую свою жизнь посвятил продолжению и расширению начатого им 60 лет назад замечательного дела реконструкции флоры.
Отец Мичурина, Владимир Иванович, получил домашнее образование и по достижении совершеннолетия некоторое время служил военным чиновником на Тульском оружейном заводе им. Петра Первого в качестве приемщика оружия. Женившись, он вскоре вышел в отставку и навсегда поселился в своем маленьком поместье при дер. Юмашевка, Пронского уезда, Рязанской губернии.
Иван Владимирович Мичурин родился 27 (14) октября 1855 года.
Вся обстановка, в которой протекало раннее детство Мичурина, благоприятствовала развитию в нем наклонностей к работе с растениями. Несколько поколений Мичуриных были страстными садоводами. Сам Иван Владимирович рассказывает в своей автобиографии об этом так:
«Вот подвигается уже к концу четвертый десяток лет, как я всецело посвятил себя и всю свою деятельность до сих пор еще страстно любимому делу садоводства. В силу ли наследственной передачи мне от деда, вложившего много личных трудов при разведении большого сада, или, быть может, еще от прадеда, тоже известного садовода, жившего в Калужской губернии, где и до сих пор существует несколько сортов груш под названием «мичуринских», а, возможно, что и личный пример занятий отца, тоже много работавшего при разведении своего сада, — сильно повлиял на меня еще в самом раннем детстве.»
Весной 1858 года с 3-летним Мичуриным произошел следующий случай, характеризующий уже в то время наклонности будущего натуралиста. С утра семья Мичуриных работала в саду и огороде. Маленький Мичурин выражал настойчивое желание принять участие в общем труде. Он тоже хотел высевать семена. Запрещение взрослых обидело, но не обескуражило ребенка. Он пошел в дом и через несколько минут возвратился в огород с наполненной до верху солонкой. Отойдя в сторону от родителей, мальчик начал самостоятельно сеять... соль. После этого взрослым ничего не оставалось, как снабдить его настоящими семенами.
Все детство Мичурина, если не считать редких экскурсий к развалинам татарской крепости, находящимся в окрестностях Юмашевки, протекало в саду и у пруда, в возне с растениями и птицами и в занятиях рыбной ловлей. Его страстная любовь к природе и стремление проникнуть в ее тайны резко отличали Мичурина от сверстников. Излюбленным его занятием было собирание семян различных растений и их выращивание. С несвойственной ребенку наблюдательностью маленький Мичурин отыскивал в саду и огороде лучшие по форме и окраске семена. Всегда раздутые карманы его штанов и куртки были наполнены семенными коробочками, кувшинчиками цветов, стручками гороха, редьки, кольраби, косточками слив и вишен. У него были целые коллекции семян. Особенно Мичурин любил возиться с косточками слив, вишен и семечками яблок, которые он собирал из отборных по величине и вкусу плодов.
И. В. Мичурин и проф. Н. И. Кичунов, 1927 год
И. В. Мичурин и академик Б. А. Келлер, 1928 год
Не зная еще, как стратифицировать семена и когда их высевать, он конечно терпел неудачи, но не прекращал своих занятий.
Свое образование маленький Мичурин начал в Пронском уездном училище. Когда мальчику исполнилось 9 лет (1864 год), родители поместили его в Рязанскую губернскую гимназию. В ней он учился до 15-летнего возраста. Окончить среднее учебное заведение Мичурину не удалось. В 1870 г. он был исключен из гимназии. Поводом к этому послужила «непочтительность к начальству» . В сильный мороз гимназист Мичурин, здороваясь на улице с директором, не снял шапки. Директор гимназии Оранский не простил ему этого.
В 1873 году Мичурин самостоятельно готовится к поступлению в университет, но осуществить этот план ему не пришлось. Распад и окончательное обеднение семьи оставили его без всяких средств к существованию. Мичурин вынужден был отказаться от продолжения образования и при помощи своего дяди Л. И. Мичурина 18-летним юношей поступил работать на Рязанско-Козловскую жел. дор. в качестве помощника начальника станции Козлов.
Здесь по прошествии некоторого времени он встретил Александру Васильевну Петрушину, на которой вскоре женился (1874 год). Александра Васильевна была дочерью рабочего винокуренного завода бр. Пеговых в Козлове, бывшего крепостного князя Вяземского.
Узнав о женитьбе на «крепостной», обнищавшие, но верные сословным традициям родственники Мичурина не простили ему этого. Через нотариуса они уведомили Ивана Владимировича о лишении прав наследования. Это был чванливый, но совершенно пустой жест. Наследовать было нечего. Среди своих родственников и близкого им мира мелкого разорившегося дворянства и чиновничества Иван Владимирович Мичурин прослыл отщепенцем. Впрочем Мичурин сам порвал всякую связь с родными и никогда уже более с ними не встречался.
Жизненная тропа Мичурина привела его в затхлый мир мелкого железнодорожного чиновничества старой России. Материальное положение Ивана Владимировича ухудшалось. За едкую насмешку над начальником станции Эверлингом, прибывшим на ночной пожар топливного склада в одном белье, Мичурин был лишен должности помощника начальника станции и переведен конторщиком в товарную контору.
Вечная нужда, мелкая неинтересная работа, грубые окрики начальства, взяточничество чиновников и их попойки в местном трактире после 16-часового рабочего дня — вот та тяжелая обстановка, в которую попал молодой Мичурин и которой он был чужд по своей натуре и стремлениям. Далекий образу жизни окружавших его товарищей по работе, Иван Владимирович жалел этих бедняков, но помочь им ничем не мог. Сам он был таким же нищим тружеником, жившим с семьей на месячное жалованье в 12 рублей.
Тяжелая обстановка жизни и работы не сломили Мичурина. В течение 12 лет службы на железной дороге Иван Владимирович не поддавался засасывающему влиянию среды, он не мог и не хотел примириться с чиновничьим миром. Все его помыслы занимала лелеемая с детства мечта заняться садоводством. А пока Мичурин, любивший еще в бытность свою помощником начальника станции работать над сигнальными и телеграфными аппаратами, тратил весь свой короткий досуг на разборку и сборку приборов точной механики. Он покупал старые испорченные гигрометры, часы, телефонные и фотографические аппараты, ремонтировал их и продавал. Это давало Ивану Владимировичу кое-какой приработок. Но нужда по-прежнему преследовала семью Мичурина. В поисках лучшего заработка Иван Владимирович перебрался с женой в товарную контору станции Ряжск. В Ряжске однако жизнь оказалась более дорогой, и Мичурин в 1875 году снова вернулся в Козловскую контору. Здесь обстоятельства жизни Ивана Владимировича несколько изменились, и впервые он мог от мечтаний перейти к осуществлению своих планов, правда, пока еще в самых ограниченных пределах. Тем не менее этот период в жизни Мичурина можно считать переломным. Этой перемене способствовало повышение оклада Ивана Владимировича до 23 рублей в месяц. Живя чрезвычайно экономно, Мичурин смог наконец заарендовать за 3 рубля в месяц небольшую пустующую усадьбу, расположенную за пекарней козловского булочника Сушкова на Архангельской (ныне Украинской) улице. Здесь, на крохотном отрезке земли, начато было великое дело обновления плодовых растений, заложен зародыш мичуринской растительной лаборатории. Приобретение этого участка для Ивана Владимировича было настоящим счастьем. Наконец он мог приступить к давно задуманной работе.
«Здесь, — пишет Мичурин, — я и проводил все свободные от занятий в конторе часы, затрачивая на приобретение растений и их семян те незначительные сбережения, которые старался экономить от своего жалованья из конторы, зачастую отказывая себе в самых необходимых расходах.»
Работа на этой усадьбе продолжалась до 1880 года.
Собрав значительную коллекцию растений, Мичурин почувствовал тесноту.
«Скоро арендуемая мной усадьба, —пишет он, — настолько переполнена была растениями, что дальше не было никакой возможности вести на ней дело. К счастью мне удалось в это время приобрести с долгосрочной рассрочкой платы в 6 верстах от города небольшой клочок луговой земли, 1 куда я перенес постепенно на своих плечах всех своих питомцев.»
1 Под слободой Турмасово, где ныне помещается центральная усадьба Совхоза-сада им. Мичурина.
Период деятельности Мичурина с 1880 по 1888 год является наиболее тяжелым. Арендная плата за обработку участка, непрерывное стягивание растений и семян со всех концов земного шара требовали много денег и времени. Постоянная материальная необеспеченность сильно осложняла деятельность Мичурина. В поисках средств Иван Владимирович вынужден был занять должность ремонтера станционных часов и сигнальных аппаратов на участке Рязань—Ртищево.
Возвратившись из поездки по участку, Мичурин до глубокой ночи работает в своей городской квартире над пополнением знаний, а с рассветом, взвалив на плечи садовые инструменты, растения, черенки, он спешит в Турмасово за 6 верст с тем, чтобы наладить работу в питомнике и успеть к 8 часам утра на службу.
Свои ежедневные путешествия на участок, а оттуда на работу Мичурин совершает пешком. Особенно тяжело ему было ранней весной и осенью, когда проселочная дорога покрывалась непролазной черноземной грязью. Денег не было не только на извозчика, но и на «харчевое довольствие», как выражался сам Иван Владимирович.
При тяжелом ручном труде, рассказывал он, часто вся семья, состоявшая к этому времени из Мичурина, его жены, сына, дочери и живущих у Ивана Владимировича сестры жены А. В. Петрушиной и племянницы А. С. Платенкиной (в замужестве Тихоновой), питалась очень скверно.
Цыбик чая за 2 копейки на заварку, да по 2 фунта черного хлеба на взрослого — вот зачастую и весь суточный рацион Мичуриных. Все, что зарабатывала семья, тратилось на семена, растения и инвентарь.
К этому времени у Мичурина уже зародилась идея пополнения ассортимента средней полосы России лучшими сортами, «что при тогдашних моих слишком поверхностных знаниях предпринятого дела,—писал он, — казалось легко выполнимым, но затем впоследствии выяснилась вся тяжесть взятого мной на себя труда. Потребовалось глубокое изучение как жизни растений вообще, так, в частности, и влияния разных климатических и почвенных факторов на разные формы строения организма каждого вида растений.»
В течение последующего ряда лет Мичурин с жадностью набрасывается на изучение русской и иностранной литературы по садоводству. Но в книгах он не находит ответа на множество волнующих его вопросов. Это заставляет его расширить самостоятельные наблюдения и исследования в саду. Мичурин стремится во чтобы то ни стало вырвать у природы ее тайны.
Следует сказать, что к этому времени развитие русского садоводства стояло на крайне низком уровне. «В течение целых столетий,—писал впоследствии Мичурин, — не принималось почти никаких мер к его улучшению, в особенности в средней и северной частях Европейской России». Знаменательно то, что в России, вплоть до 1915 года, когда была учреждена кафедра по плодоводству в Петровской, ныне Тимирязевской, академии, не было ни одного высшего учебного заведения, которое бы готовило квалифицированных специалистов по плодоводству.
Полнейший застой теоретической мысли, отсутствие разработанных приемов агротехники, исключительная бедность ассортимента и полная безалаберность в его распределении — все это было характерно для плодоводства царской России. Известно, что из всего громоздкого ассортимента плодовых и ягодных растений только 20% его имели действительную хозяйственную ценность, тогда как остальные 80% являлись лишь обременением для садов. Садоводство было мелким, раздробленным. Из общей площади садовых насаждений страны в 600 тысяч гектаров более 3/4 садов имели площадь менее 1/4 гектара.
В своих работах Мичурин так характеризует ассортимент плодовых растений старой России:
«После тринадцати лет всестороннего теоретического и практического изучения жизни растений, садоводетва и его нужд в средней России, после того, как я объехал и осмотрел все выдающиеся сады (1887 год) и питомники, а также и после личного испытания качества сортов плодовых растений, годных для культуры в средней и северной частях Европейской России, я пришел к заключению о слишком низком уровне состояния садоводства у нас. Сортименты были крайне бедны и кроме того засорены различными полукультурными, а иногда и прямо дикими лесными деревьями. Из основных сортов по продуктивности в то время повсюду фигурировали на первом плане: из яблонь — одни «антоновки», «боровинки», «скрижапели», «анисы», «грушовки» и тому подобные; из груш — «бессемянка», «тонковетка», «лимонка»; из вишен — «владимировка» и ее сеянцы; из слив — различные сеянцы чернослива и терна. Среди груш совершенно не было зимних сортов. Что касается черешен, абрикосов, персиков и винограда, то эти виды плодовых растений только изредка встречались в оранжереях, о культуре же их в открытом грунте не было и помину.»
Наиболее крупные сады были сосредоточены в хозяйствах помещиков, монастырей, кулацкой верхушки деревни. Первые из них нередко пользовались услугами иностранных специалистов, без учета климатических, почвенных и других условий переносивших методы ухода и сорта своей родины в обстановку русской действительности, где и то и другое давало одинаково скверные результаты.
Как теория, так и практика русского садоводства нуждались в революционном преобразовании. Эту миссию смело взял на себя одинокий исследователь Мичурин.
К сожалению, Мичурин увлекся в ту пору акклиматизацией растений. В России эту школу возглавлял московский плодовод д-р А. К. Грелль (80-е годы). Сущность этого учения заключалась в признании возможности распространения нежных иностранных (главным образом западноевропейских) и наших южных сортов в суровых климатических условиях средней полосы России путем прививки их на наши холодостойкие дички. Последние, по мнению Грелля и его единомышленников, могли передать изнеженным сортам юга и запада свойство выносливости.
Мичурин потратил на изучение и проверку этого метода более десяти лет ценнейшего времени и наконец отверг его как совершенно ложный. «Несмотря на применение мер пресловутой акклиматизации, —писал впоследствии Иван Владимирович, —иностранные пришельцы — деревца—страдали, хирели и в конце концов, за весьма редкими исключениями, окончательно погибали» .
В жизни Мичурина это был этап тяжелых неудач и горьких разочарований. «Немало пропало труда и времени на выполнение опытов этого ошибочного способа, —говорит Мичурин, —пока я наконец убедился в полной непригодности его». Но, работая над акклиматизацией растений, Иван Владимирович накапливал опыт и в результате глубоких наблюдений пришел к ряду интереснейших открытий. Одно из самых интересных из них послужило причиной окончательного разрыва ученика—Ивана Владимировича Мичурина с учителем — Греллем.
Работая над окоренением черенков вишни (обычно не окореняющихся), Мичурин при помощи открытого им способа легко окоренял черенки различных сортов этого вида растений. Успех побудил его выступить в печати. Он послал статью Греллю, редактировавшему тогда журнал «Русское садоводство». Через некоторое время рукопись была возвращена Ивану Владимировичу с надписью редактора: «Не пойдет. Мы печатаем только правду». Рассерженный Мичурин выкопал полдюжины черенков с пышно развившейся корневой системой и послал их без всякого письма Греллю. Тот прислал пространное извинение и просил вернуть статью. Мичурин оставил письмо без ответа. Тогда посредником для улаживания конфликта, по просьбе Грелля, выступил заместитель его по редакции генерал А. П. Гамилиан. Но Мичурин так и не дал статьи. В скором времени Иван Владимирович отказался от метода греллевской акклиматизации, и с этого периода начинается новый этап его работы в области массового отбора и гибридизации плодово-ягодных растений.
1886—1887 годы — кризис акклиматизаторских увлечений Мичурина и наметка широкого плана улучшения плодово-ягодных растений средней полосы России путем массового отбора и гибридизации. От первого способа — массового отбора растений, выращенных из семян лучших плодов, Мичурин спустя много лет отказался:
«Но в конце концов, — писал он, —полученные мною результаты убедили меня в недостаточности улучшения полученных таким путем новых сортов. Выяснилось, что отобранные сеянцы лучших местных сортов давали лишь незначительный перевес в своих качествах против старых сортов, а сеянцы, полученные из семян иностранных сортов, в большинстве оказались невыносливыми и вымерзли.»
Встреча с известным крымским ученым-садоводом д-ром Бетлингом (ярым противником акклиматизации плодовых растений по способу д-ра Грелля) и поощрительное отношение его к планам Мичурина в значительной степени способствовали переходу последнего к методам гибридизации.
«Мне пришлось ввести в дело гибридизацию, — пишет он,— то-есть скрещивание лучших по продуктивности и вкусовым качествам иностранных нежных сортов плодовых растений с нашими местными выносливыми сортами. Это дает возможность гибридным сеянцам соединить в себе наследственно-переданные им от скрещенных между собой растений-производителей красоту и лучшие вкусовые качества иностранных сортов и выносливость наших местных морозостойких форм.»
В 1888 году Мичурин кладет в России начало селекции плодово-ягодных культур. На Турмасовском участке он организует впервые в истории русского плодоводства гибридизационно - помологический питомник. К этому времени у Мичурина уже имелось 10 тысяч сеянцев выведенных им двух замечательных сортов вишни — «мелколиственной полукарликовой» и «плодородной карликовой Мичурина». В этом же году он навсегда порывает с профессией железнодорожного конторщика и ремонтера и поселяется в своем маленьком домике, выстроенном в центре питомника. Здесь, неутомимо работая в питомнике, он находит время и для публицистической деятельности. С 1888 и до 1917 года Мичурин помещает многочисленные статьи в журналах: «Русское садоводство», «Вестник садоводства, плодоводства и огородничества», «Сельский хозяин», «Садоводство и огородничество», «Прогрессивное садоводство и огородничество» и др. Эти статьи посвящены вопросам селекции, помологическому описанию выведенных Мичуриным сортов, выяснению взглядов автора на менделизм и т. д. Эта деятельность создает Ивану Владимировичу известность среди садоводов России и заграницы.
Несмотря на то что имя Мичурина уже связывается с рядом новых сортов плодово-ягодных растений, из которых сорт вишни «плодородная Мичурина», выведенный Иваном Владимировичем в 1890 году, уже приобрел в США и Канаде широкую известность как самый морозоустойчивый и обильноурожайный, Мичурин по-прежнему остается без какой бы то ни было материальной помощи. Это заставляет Ивана Владимировича заложить небольшой коммерческий питомник, доходы с которого дают ему возможность продолжать свою научную работу.
1888 и 1900 годы — это годы глубоких экспериментальных работ, поисков правильного подбора пар растений-производителей. Скрещивая растения, которые росли в одной и той же местности, или в местностях, сходных по климатическим и почвенным условиям, Мичурин получал в большинстве случаев слабые и болезненные метисы. Они упорно удерживали наследственно переданные им отрицательные качества одного из растений-производителей и поэтому плохо приспосабливались к нашей (в данном случае новой для них) местности. Например, скрещивая нежные французские сорта с сортами юга России (растения брались из районов, сходных по климату), Мичурин десятки раз получал гибриды, неспособные жить в климатических условиях Козлова. Когда же Мичурин при подборе пар растений отдавал предпочтение представителям, более далеким по районам своего географического обитания, он подмечал, что полученные от их скрещивания гибриды легче и полнее приспосабливаются к условиям средней полосы России.
В поисках подходящих для гибридизации растений-производителей Мичурин просиживал ночи над литературой по ботанике и картами географического распространения дикой плодово-ягодной флоры. Он стремился найти и изучить растительные формы, которые в результате скрещивания с культурными сортами могли бы передать своему потомству морозостойкость и неприхотливость к условиям произрастания.
Мичурин тщательно заносил в свою объемистую записную книжку ареал интересующих его растений, вычерчивал планы местности, записывал адреса населенных пунктов и нужных ему лиц.
Разрабатывая проблему продвижения плодоводства в северные районы, Мичурин впервые в истории селекции обратил внимание на диких представителей восточно-азиатской флоры, которые как нельзя лучше отвечали осуществлению его идеи.
Иван Владимирович утверждал и доказал это своей работой, что осеверение плодоводства вполне возможно с помощью создания плодовых гибридов, полученных от «брака» восточно-азиатских диких растений с культурными растениями юго-западных стран.
Дикие восточно-азиатские формы плодовых растений, взятые в качестве исходных форм, в качестве «посредников» при скрещивании с культурными, оказались в руках Мичурина могучим оружием для победы над суровым климатом севера. В поисках необходимых для скрещивания исходных форм Мичурин широко пользовался услугами путешественников, охотников, участников научных экспедиций. Среди этих людей, оказывавших Ивану Владимировичу ценнейшие услуги еще до революции, мы встречаем имена Куроша — полковника пограничной охраны на границе Монголии (добывшего Мичурину косточки интересовавшего его сорта абрикосов из буддийского монастыря близ станции Уцзими и поселка Куа-Цотенза), братьев Худяковых — зверобоев из Уссурийско-Амурской тайги, известного исследователя Дальневосточного края В. К. Арсеньева и интродуктора Вашингтонского сельскохозяйственного института проф. Франка Н. Мейера и др.
Пользуясь помощью своих друзей и почитателей, Мичурин получал для своего питомника из Кореи, Манчжурии, Северного Китая, Уссурийско-Амурской тайги, Тибета, Гималаев, Тянь-Шаня, Памира, Алтая, Ферганы дикие яблони, груши, вишни, сливы, абрикосы, миндаль, персики, орехи, виноград, актинидии и другие растения.
В период с 1878 по 1893 год Мичурин собрал коллекцию, включающую более 600 видов и сортов плодовых растений. Он бережно растил, воспитывал и скрещивал представителей дикой флоры с культурными высокопроизводительными сортами Франции, Германии, Крыма, Кавказа. Среди тысяч полученных гибридов он тщательно выбирал все, что урожайно, хорошо по вкусу, выносливо и годится для севера.
Между 1890 и 1898 годами в Турмасовском питомнике под Козловом впервые появляются невиданные здесь ранее, зимующие в открытом грунту: ренклод, черешня, виноград. Растет число ценных гибридов, многие из них уже вступают в пору плодоношения. И в это время Мичурин убеждается в своей новой ошибке, приведшей к тяжелым последствиям. После тщательной проверки он обнаруживает, что почва питомника, представляющая собой мощный чернозем, является слишком жирной и «балует» гибриды, делая их менее холодостойкими.
Эта ошибка Мичурина обогащает науку замечательными выводами, сделанными Иваном Владимировичем. Он пишет:
«Ни в коем случае не следует давать сеянцам тучного состава почвы, а тем более надо избегать применения каких-либо удобрений, усиливающих рост сеянцев. В противном случае в строении организма будут слишком доминировать в своем развитии наследственно переданные ему свойства сортов, взятых из более теплых стран. Конечно, от воспитания на тучной почве при отборе в однолетнем возрасте получалось лучших сеянцев гораздо больший процент, но все же они для культуры в нашей местности по невыносливости были совершенно негодны.»
И. В. Мичурин у себя в саду 1934 год
Вход в дом И. В. Мичурина
Менее стойкую натуру неудача с Турмасовским участком сломила бы, но Мичурин, хотя и тяжело переживший этот неожиданный удар, вызвавший коренную перестройку в его взглядах на условия воспитания гибридных сеянцев, находит в себе достаточно сил и решимости, чтобы начать новый период своих исследовательских работ. Настоящий ученый-энтузиаст, он воспринимает ошибку прошлых лет как неопровержимое доказательство огромного влияния, оказываемого климатическими и почвенными условиями на формирование нового растительного организма, нового сорта и его качеств. Иван Владимирович решает переменить место своей растительной лаборатории и порвать с Турмасовским участком.
После долгих поисков он находит в окрестностях Козлова, у излучины реки «Лесной Воронеж» заброшенный поемный участок площадью в 12 десятин, принадлежавший помещику Агапову и надворному советнику Рулеву. Участок этот представлял собой клочок долины реки с тощим, вымытым наносом, испещренный ручьями, болотами и оврагами. В межевом плане губернского землемера инженера М. Попова про него было сказано: «В означенном участке поселения не было, а земля лежала впусте» .
Купив этот участок в 1899 году, Мичурин построил па нем небольшой дом и в 1900 году перенес своих питомцев из прежнего питомника в новые условия произрастания. Переселение питомника на новое место окончилось потерей значительной части замечательной растительной коллекции Ивана Владимировича. Кроме того все растения старше десятилетнего возраста погибли. Но Мичурин мужественно перенес и это. Его предположения полностью оправдались. Впоследствии он писал: «При воспитании же сеянцев при суровом режиме, на тощей почве, хотя и меньшее число их было с культурными качествами, но зато они были вполне стойкими к морозу» .
Таким образом Мичурин наконец нашел то, что он искал так много лет. В дальнейшем именно этот участок превратился в центральное отделение селекционно-генетической станции им. Мичурина, и сам он работал здесь до конца своей жизни.
Несколько ранее, а именно в 1896 году, Мичурина впервые посетил упомянутый выше американский интродуктор-исследователь проф. Франк Н. Мейер. Он вывез от Мичурина в США коллекцию яблонь, вишен и слив. В этот период Мичурин был избран почетным членом Калужского отдела Общества садоводства и американского ученого общества «Бридерс». Но это ни в малой степени не улучшило материального положения Мичурина, ни мало не способствовало развитию его дела в России.
Положение Ивана Владимировича не улучшилось и в период 1900— 1905 годов, когда им уже был выведен ряд прекрасных сортов яблонь ( «кандиль-китайка», «ренет бергамотный», «шафран северный осенний», «антоновка полуторафунтовая», «парадокс»), груш («бере зимняя Мичурина», «бере победа», «суррогат сахара», «бергамот новик»), слив («ренклод реформа», «терн сладкий») и винограда («северный белый», «северный черный» ).
В 1905 году Мичурину исполнилось 50 лет. В этот период он уже приходит к следующему этапу своей деятельности, связанному с крупнейшими открытиями и достижениями, — к работам над вопросами межвидовой гибридизации.
Позади многие годы тяжелого труда. Будущее, в условиях существовавшего режима, без надежды на помощь, рисует ему мрачные перспективы. Мичурин остро переживает свое одиночество. Чуждый рекламе, лишенный мелочного чувства тщеславия, Иван Владимирович не может оставаться равнодушным к дальнейшей судьбе своего деда. Средств для широкой постановки научной работы не было. На фоне выдающихся достижений — кустарничество и вопиющая бедность, граничащая с нищетой.
Официальная, затянутая в мундир, наука упорно не признает Мичурина. По-прежнему не прекращаются мелкие издевательства над гениальным ученым. Единственному в России экспериментальному саду Ивана Владимировича Козловские мещане дают издевательское название «Эльдорадо» .
Страшась гибели всего своего дела, доведенный до крайности окружающей его обстановкой травли, Мичурин пытается прибегнуть к помощи царского правительства. Эту мысль ему подает губернский инспектор сельского хозяйства Марфин. Последний был единственным чиновником департамента земледелия, который понимал и высоко ценил работу Мичурина. Он сам берется за продвижение просьбы Ивана Владимировича.
15 ноября, в разгар событий 1905 года, Мичурин послал в департамент с Марфиным доклад, в котором он «старался выяснить всю важность и необходимость дела улучшения и пополнения ассортимента плодовых растений...» и предлагал также организовать на базе его работ школу садоводства.
Ходатайство Мичурина пошло по бюрократическим ступеням государственной машины монархической России и первым результатом этого явилось «освобождение» либерально настроенного Марфина за настойчивость и «дерзкие» упреки «в слепоте», сделанные по адресу высоких чиновников департамента, от обязанностей инспектора сельского хозяйства Тамбовской губернии. Самому же Мичурину директор департамента Крюков ответил лишь 14 февраля 1908 года, то есть через 2 года 3 месяца. Ответ этот является образцом косности и бездушия царских чиновников. Вот текст этого письма:
«Из представленной Вами 15 ноября 1905 года докладной записки, из отзывов специалистов и из периодической сельскохозяйственной печати департамент земледелия имел случай ознакомиться с Вашими опытами по садоводству и оценил их полезное значение.
Оказывая в редких исключительных случаях пособия частным лицам на продолжение их опытов по садоводству и плодоводству, департамент земледелия нашел бы возможным воспользоваться и Вашей опытностью и знаниями, если бы Вы признали возможным принять на себя постановку опытов по садоводству по инициативе департамента и вообще исполнять некоторые поручения его
в этой области.
Директор Н. Крюков
Департамент отклонил предложение Мичурина о принятии питомника в ведение казны. Годовое вознаграждение в 3 000 рублей, о котором просил Мичурин, показалось департаменту непомерно высоким. Возмущенный всем этим, Мичурин отказался исполнять «поручения департамента». Он отлично понимал, что принятие этих условий означало прекращение его смелых опытов и исканий и превращение его из исследователя в послушного чиновника. Интересно сопоставить этот факт, ярко рисующий отношение помещичье — буржуазного правительства старой России к замечательному самородку-ученому, с тем, как оценивались уже в то время труды Мичурина за границей.
Частые посещения Ивана Владимировича американским профессором Ф. Н. Мейером сделали имя Мичурина популярным не только среди ученых, но также и в официальных кругах США. В конце 1912 года профессор Мейер в интервью с русским садоводом и сотрудником журнала «Прогрессивное садоводство и огородничество» Д. Кашкаровым, сопоставляя работы Бербанка и И. В. Мичурина, заявил:
«Все располагает в пользу последнего. Будь в Америке такой Мичурин, там озолотили бы его. Насколько у Бербанка происхождение нового сорта секретно, настолько у Мичурина ясно. Происхождение каждого сорта подробно им выражено, а это главная задача производителя, чтобы ознакомить потребителей с достоинством сорта.»
18 марта 1913 года Мичурин получил от заведующего отделом интродукции департамента земледелия США Д. Ферчайльда письмо следующего содержания:
«Наш исследователь Франк Н. Мейер после разговоров с
Вами в январе написал нам, что Вы согласны прислать нам список Ваших новых и замечательных гибридов; также список дикорастущих видов, собранных Вами и по Вашему мнению более способных устоять климатическим крайностям, чем обыкновенные русские разновидности этих фруктовых деревьев. Эти гибриды и новые виды могли оказаться полезными в наших опытах, которые мы теперь производим с деревьями и кустарниками в наших северо-западных степях. Не будете ли Вы добры приготовить этот список в такой форме, чтобы мы могли получить представление о том, какое количество каждого вида Вы могли бы нам доставить и какое вознаграждение Вы желали бы получить. Если Вы согласны продать весь имеющийся у Вас материал, то не будете ли Вы добры назначить цену за каждый вид отдельно. Если Вы желаете продать всю коллекцию, будьте добры назначить цену за всю коллекцию, и мы решим: можем ли купить ее за
назначенную Вами цену или нет.
Вопрос относительно запаковки и пересылки материала должен быть решен Вами. Я был бы очень рад узнать Ваше мнение, как Вы хотели бы это сделать и сколько будет это стоить, чтобы все это сделать наилучшим образом...
... Я уверен, что мы можем придти к соглашению, которое будет взаимно выгодно для России и для Соединенных штатов и для Вас лично. Если Вы пожелаете какие-либо североамериканские растения для проведения опытов с ними, мы будем крайне рады достать и послать Вам их совершенно бесплатно, — если в малом количестве.
В ожидании ответа от Вас, я остаюсь с почтением
Дэвид Ферчайлъд»
Однако заманчивые предложения департамента земледелия США мало интересовали Мичурина.
Чуждый интересам личного обогащения, Иван Владимирович отказался продать Америке свою коллекцию. Он считал, что садоводство — это дело целого народа, что оно «является после полеводства одним из самых полезных для здоровья народонаселения занятий и самым продуктивным в смысле доходности, не говоря уже об облагораживающем и смягчающем влиянии его на характер человека».
Себя и свое дело он посвящает развитию отечественного садоводства.
Растущая за границами старой России и главным образом в США популярность Мичурина не могла ускользнуть от внимания царских чиновников. Дело касалось престижа правительства, и канцелярия Николая II послала в Козлов к Мичурину одного из своих видных чиновников — полковника Салова. Полковник, приехав в Козлов, был крайне удивлен как убогим видом усадьбы Мичурина, состоящей из кирпичного флигелька да плетневого сарая, так и бедной одеждой ее владельца, которого он принял сначала за сторожа. Не заходя в питомник, Салов ограничился обозрением его плана и рассуждениями о святости «патриотического долга», малейшее отступление от которого «граничит с крамолой».
«Визит» Салова кончился тем, что Мичурин через полтора месяца получил два креста: Анну 3-й степени и Зеленый крест «за труды по сельскому хозяйству». В этом выразилась вся «помощь» царского правительства замечательному ученому.
Менее чем через год (в 1914 году) после «награды» Мичурин писал:
«Годы ушли и силы истощены... Крайне обидно проработать столько лет для общей пользы даром и на старость не иметь для себя никакого обеспечения...»
Разразилась мировая империалистическая война. Коммерческий питомник Мичурина работал плохо. Материальное положение Ивана Владимировича еще более ухудшилось, а в следующем 1915 году Мичурин перенес два крупных удара, которые еще более подорвали его дело. Обильный паводок ранней весной затопил весь питомник, а последовавшие за ним сильные морозы и спад воды разрушили льдом всю школу двухлеток, предназначенных к продаже. При этом погибли многие гибриды.
Летом в Козлове свирепствовала эпидемия холеры. Александра Васильевна, верный товарищ, безропотно деливший с Иваном Владимировичем тяжелый труд и невзгоды, захворала и умерла.
Несчастья, следовавшие одно за другим, чуть окончательно не сломили силы Мичурина.
К счастью, в годы войны он нашел определенное подтверждение своих взглядов и суждений относительно закона наследования у растений и методики выведения новых сортов. Успех опытов и теоретических изысканий удержал Мичурина на прежнем уровне его деятельности, дав Ивану Владимировичу силы подавить личное горе.
В этот период начали плодоносить многие гибриды: «бельфлер» × «китайка»; «антоновка» × «яблоня Недзвецкого»; «белый зимний кальвиль» × «китайка»; «ренет ананасный» × «китайка»; «уссурийская груша» × «бере диль»; «уссурийская» × «бере Гарниш Гарницкий»; «бере Лигеля» × «сеянец бергамота» и др. К этому же времени относится первое плодоношение актинидии «коломикта» и первое цветение лилии «фиалковой» и многих других гибридов.
Каждый новый успех заставляет Мичурина удваивать упорство и энергию. Он подолгу работает в саду я в то же время успевает писать много статей. Почти каждый номер журнала «Прогрессивное садоводство и огородничество» начинается передовицей Мичурина. Теперь он уже твердо убежден в правильности своего пути.
Кроме работ, печатающихся в виде отдельных журнальных статей, освещающих материалистический характер взглядов Мичурина и вносящих в теорию и практику садоводства принципиально новые положения1, у Ивана Владимировича накапливается целый архив черновых записей различных наблюдений над выведением новых сортов растений, множество фотографических снимков растений с натуры и т. д.
1Большинство этих статей помещено в сборнике «Мичурин о плодоводстве», изданием под редакцией директора Научно-исследовательского института им, Мичурина В. А. Одинцова издательством Сельхозгиз в 1934 году.
Все это составляло ценнейший материал для капитального труда, но издать его Мичурин не мог. В 1916 году студенческий кружок любителей садоводства при Петровской сельскохозяйственной академии (ныне Московской академии им. Тимирязева) запросил Мичурина, вышел ли из печати его труд о выведении новых сортов плодовых растений. Вот ответ Ивана Владимировича:«Дело в том, что для издания такого сложного и очень объемистого сочинения потребуются большие денежные средства, а их нет. Затем, для научной обработки и систематического изложения накопившихся в течение 49 лет в количестве нескольких тысяч страниц текста и нескольких сот фотографических снимков с натуры необходимо затратить много труда.»
Никто не хотел помочь Мичурину в издании его ценнейших работ. Сам же он не имел, с одной стороны, средств, а с другой — времени на обработку материала. Отсутствие достаточно квалифицированных помощников не позволяло Мичурину оставить работу в питомнике для подготовки к печати книги.
Многочисленные статьи Мичурина, его смелые положения, подкрепленные многолетним опытом, взрывали огромной революционной силой, заложенной в них, заплесневелые истины о неизменности видов, о бессилии человека перед естественным течением формообразовательных процессов в растительном мире. Именно в этом и следует искать ключ к пониманию того похода враждебного замалчивания, игнорирования открытий Мичурина и нежелания печатать его капитальные труды, какими встречала «официальная наука» работы Ивана Владимировича.
Мичурин — творец новых растительных форм, смелый преобразователь природы — был отделен от миллионов истинных тружеников земли, ждущих от науки помощи, непреодолимой преградой, воздвигнутой строем самодержавия. И именно поэтому работы Ивана Владимировича не оказали и не могли оказать никакого преобразующего влияния на развитие садоводства в дореволюционной России. Они по сути дела уже составляли дар Мичурина новому революционному строю диктатуры пролетариата. Только Великая Пролетарская Революция, соединив науку с творческой мощью освобожденного рабочего класса и трудящегося крестьянства, раскрыла перед Мичуриным широчайшую перспективу работы на пользу человечества. Мичурин блестяще сумел использовать эти новые возможности, с исключительной преданностью до конца жизни отдавая себя и свои знания любимому делу совершенствования растительных форм и развития отечественного садоводства.
Мичурин, не покидавший своего питомника в течение всего периода февральской революции, на другой жe день после того, как власть перешла к советам, несмотря на то, что на улицах еще продолжалась стрельба, явился в только что организованный уездный земельный отдел. Здесь он встречается с бывшим батраком Дедовым — комиссаром земельного отдела — и заявляет ему:
«Я хочу работать для новой власти» .
С этого момента начинается новая эпоха в жизни и работе Ивана Владимировича. Первый же день ее знаменуется чутким и внимательным отношением к Мичурину со стороны большевиков — представителей рабоче-крестьянской власти. Дедов с радостью встречает предложение ученого-труженика и просит его продолжать свою полезную работу. Он распоряжается созвать по делу Мичурина сегодня же заседание коллегии, обещает поставить в известность Наркомзем и предлагает земельному комитету Донской слободы немедленно принять меры к охране питомника. Он оказывает Ивану Владимировичу материальную помощь и снабжает всю его семью продовольствием.
Царское правительство в течение 42 лет деятельности Мичурина не хотело признавать его и отказывало ему в малейшей помощи. Советская власть в первые же дни своего существования, несмотря на разруху и свирепствовавшую гражданскую войну, оказывает Мичурину всестороннюю поддержку, правильно оценив его труды.
Сохранились интересные документы того времени. 18 июля 1918 года, когда Иван Владимирович уже фактически работал на средства, получаемые от государства, и когда оформлялось дело национализации питомника, тов. Дедов писал ему:
«Препровождая при сем копию постановления Коллегии от 29 июня и копии отношений в местный совет и Московский комиссариат земледелия, агрономический отдел просит Вас, Иван Владимирович, покойно продолжать Вашу исключительно полезную для родины работу...»
Великое дело обновления земли начинается с Великой Пролетарской Революции.
После того как питомник был изучен, Коллегия Козловского уездного комиссариата земледелия в своем заседании от 29 июня 1918 года постановила:
«Вследствие того, что плодовый питомник Мичурина при Донской слободе, в количестве 9 десятин, по имеющимся в комиссариате документальным сведениям является единственным в России по выводке новых сортов плодовых растений,... признать питомник неприкосновенным, оставив его временно до передачи в ведение Центрального комитета (Наркомзем) за уездным комиссариатом, о чем известить соответствующие волостной и местный советы, Мичурину предоставить право на пользование питомником в размере 9 десятин и просить продолжать полезную для государства работу по своему усмотрению. На производство работ выдать пособие в размере 3 000 руб., одновременно с сим сообщить о состоявшемся постановлении Московскому комиссариату земледелия (Наркомзем) с просьбой о принятии указанного питомника в свое ведение и под свое руководство.»
22 ноября 1918 года Народный комиссариат земледелия принял питомник в свое ведение и утвердил И. В. Мичурина в должности заведующего им с правом приглашения себе помощника и необходимого штата по своему усмотрению для более широкой постановки дела.
Весна 1919 года за все 44 года работы Мичурина была первой весной, когда с плеч Ивана Владимировича советской властью была снята забота о поиске средств на научные цели. Новое советское государство обеспечило Мичурина кадрами, средствами, материалами, всем необходимым, и Иван Владимирович с удесятеренной энергией берется за расширение своих научных работ. Количество экспериментов в его саду возрастает до нескольких сотен.
В то же время Иван Владимирович принимает деятельное участие в работах Наркомзема по созданию новой советской агрономии, консультирует по вопросам селекции, борьбы с засухой, поднятия урожайности, посещает местные агрономические совещания.
В одной из своих статей в 1919 году Мичурин, обращаясь к агрономам с призывом работать на пользу нового советского строя, пишет:
«... и настоящим работникам дела садоводства явится возможность продолжать свою деятельность при новом строе, быть может, еще в более широком масштабе; лишь было бы искреннее желание работать для общей пользы, вести дело по пути прогресса, а не цепляться за прежние формы жизни и толочься на одном месте, нюнить о вчерашнем дне. Нельзя цепляться за часть, когда целое стремится вперед.»
Он призывает плодоводов страны следовать его примеру, предупреждая, что «молодых советских плодоводов ждут многие тернии, разочарования, зато всякое новое открытие будет служить величайшей наградой и величайшим почетом в стране трудящихся». Он указывает, что в смелой борьбе с природой, с отжившими понятиями о бессилии человека перед ее стихийными силами — ключ к торжеству освобожденной науки.
«Плодоводы будут правильно действовать в тех случаях, если они будут следовать моему постоянному правилу: Мы не можем ждать милостей от природы; взять их у нее — наша задача», — не раз говорит и пишет Мичурин.
В 1920 году Мичурин приглашает к себе на работу в качестве старшего своего помощника молодого энергичного агронома-плодовода И. С. Горшкова, работавшего в то время в Козлове в качестве уездного специалиста по садоводству. Тов. Горшков, страстный последователь Мичурина, но своей инициативе приступает к расширению базы для экспериментальных работ Ивана Владимировича. Пользуясь поддержкой местных органов власти, он в январе 1921 года приступает к организации отделения питомника на землях бывшего Троицкого монастыря, расположенного в 5 километрах от усадьбы и питомника И. В. Мичурина.
Репродукционное отделение Центральной генетической плодо-ягодной лаборатории имени И. В. Мичурина
К этому времени Мичуриным было выведено свыше 150 новых гибридных сортов, среди которых насчитывалось: яблонь — 45 сортов, груш — 20, вишен — 13, слив (среди них три сорта ренклодов)— 15, черешен — 6, крыжовника — 1, земляники — 1, актинидии — 5, рябины — 3, грецкого ореха — 3, абрикосов — 9, миндаля — 2, айвы — 2, винограда — 8, смородины — 6, малины — 4, ежевики — 4, шелковицы (тутовое дерево) — 2, ореха (фундук) — 1, томатов — 1, лилии — 1, белой акации — 1.
Представители нового мичуринского ассортимента, главным образом яблонь, груш, вишен и слив, в количестве 50 000 штук деревьев были приобретены в период между 1888 и 1916 годами различными любительскими хозяйствами в 60 губерниях.
Подавляющее большинство сортов находилось в питомнике в состоянии маточных деревьев и не получило не только второй, но даже и первой репродукции. Кроме нового гибридного ассортимента в питомнике имелось свыше 800 видов исходных растительных форм, собранных Мичуриным с самых различных точек земного шара.
Многим мичуринским сортам и видам, не получившим размножения, грозила естественная гибель. Правильно оценив положение, Горшков спешил с организацией массового их воспроизводства на другой более обширной площади. Именно с целью репродукции мичуринских сортов он и приступил к закладке отделения основного питомника. Одновременно И. С. Горшков вел широкую устную и печатную пропаганду достижений Мичурина и работал над укреплением связи с научными центрами.
1922 год знаменуется для Мичурина рядом событий, оказавших сильнейшее влияние на дальнейшую судьбу его дела. 18 февраля 1922 года Тамбовский губисполком получает от Совнаркома телеграмму следующего содержания :
«Опыты по получению новых культур растений имеют громадное государственное значение. Срочно пришлите доклад об опытах и работах Мичурина Козловского уезда, для доклада Председателю Совнаркома тов. Ленину. Исполнение телеграммы подтвердите.
Управдел Совнаркома Горбунов»
В. И. Ленин проявил живейший интерес к работам Мичурина. В конце лета 1922 года Ивана Владимировича посетил председатель ВЦИК М. И. Калинин. Он долго беседовал с Мичуриным и знакомился с питомником. После своего посещения он прислал Мичурину посылку и письмо, в котором писал:
«УВАЖАЕМЫЙ ИВАН ВЛАДИМИРОВИЧ
В напоминание о себе посылаю Вам небольшую посылочку. Не примите ее за акт благоволения лица власти.
Это просто мое искреннее желание хоть чем-нибудь подчеркнуть уважение и симпатии к Вам и Вашей работе.
С искренним приветом
М. Калинин
15/ XII 1922 г.»
28 января 1923 года на докладной записке Мичурина по вопросу об отпуске средств на дальнейшее расширение работ питомника М. И. Калинин писал Народному комиссару земледелия тов. Яковенко:
«ТОВ. ЯКОВЕНКО
Я думаю, что это дело надо провести в самом срочном порядке. Я не сомневаюсь, Президиум ВЦИКа пойдет навстречу.»
Большую помощь в деле укрепления материального положения питомника оказывали представители местной власти (Предгубисполкома тов. Зайцев и Предуика тов. Янкин). Так например в дополнение к средствам, ассигнуемым центром, губернское экономическое совещание 19 марта 1923 года приписало к питомнику в качестве оброчных статей пять лучших садов и земельных участков общей площадью в 915 десятин.
В 1923 году в Москве была организована первая Всесоюзная сельскохозяйственная выставка. Экспонаты Мичурина в виде растений, плодов и ягод, выведенных Иваном Владимировичем, произвели большое впечатление на участников выставки.
Экспертная комиссия, в состав которой входили видные ученые-профессора — Н. И. Вавилов, Г. К. Мейстер, П. Г. Шитт, Н. И. Кичунов и другие, присудила Мичурину высшую награду и преподнесла ему адрес следующего содержания:
«ГЛУБОКОУВАЖАЕМЫЙ ИВАН ВЛАДИМИРОВИЧ!
Эксперты 1-й Всесоюзной сельскохозяйственной выставки, познакомившись с Вашими экспонатами, шлют Вам сердечный привет, пожелания здоровья и продолжения столь блестящих успехов в деле создания новых сортов.
Москва, 12 сентября, 1923 года.»
Собрание участников выставки крестьян и агрономов послало Мичурину приветствие.
В «День садоводства и огородничества» на выставке было проведено чествование Мичурина и послана ему телеграмма:
«В день садоводства и огородничества на территории Всесоюзной выставки, чествуя маститых специалистов русского садоводства, специалисты, ученые, практики, рабочие и крестьяне шлют свой горячий привет и наилучшие пожелания успеха дальнейшей работы гениальному садоводу, гордости республики.
Председатель проф. Шитт.
Секретарь Рейборт»
В ноябре 1923 года Совнарком СССР вынес постановление о признании питомника учреждением, имеющим общегосударственное значение, отметив, что он выдвинулся на одно из первых мест среди научно-исследовательских учреждений Союза.
Имя Мичурина приобрело прочную и заслуженную популярность не только среди ученых, специалистов-садоводов, но и среди широких слоев трудящегося крестьянства.
Как только стает снег и до самой глубокой осени в оба отделения питомника движутся экскурсии рабочих, крестьян, колхозников, опытников, агрономов, студентов, учителей, школьников. Студенты сельскохозяйственных вузов приезжают получить практику, написать дипломную работу, ученые — проверить опыт, колхозники — «подучиться» основам селекции, правилам агротехники, получить семена, черенки и т. д. Множеству людей хочется просто «посмотреть на Мичурина» и на его сад.
Связь с массами укреплялась и росла. Мичурин уже получал около десятка тысяч писем в год. Тяжело было с такой уймой корреспонденции, но у Мичурина было правило не оставлять без ответа ни одного письма. Присылали письма не только садоводы, агрономы, колхозники и рабочие, но и звероловы, рыбаки, охотники, туристы, участники различных экскурсий, и все они, по большей части горячие поклонники Мичурина, просили его ответить на самые разнообразные вопросы из области садоводства, агротехники, биологии, генетики, физиологии и т. д. Многие присылали вместе с письмами листья, цветы, плоды, семена с просьбой определить их название, пригодность, хозяйственную эффективность и т. д. Через посредство своих корреспондентов Мичурин собирал редчайшие формы яблонь, груш, абрикосов, персиков, миндаля и т. д., используя их как исходный материал для скрещивания с лучшими культурными сортами. С 1924 года расширенный питомник уже давал широкую практику студентам сельскохозяйственных вузов и техникумов. Многие из прошедших там практику, как например Ф. К, Тетерев, А. Я. Кузьмин, Г. С. Бузулин, В. М. Баранов, X. К. Еникеев, И. Н. Шашкин, ныне ведут большую научную работу.
Советское правительство неослабно заботилось о снабжении мичуринского дела всем необходимым. В качестве примера этого можно привести такой интересный факт. Уже после того как организованный помощником Мичурина И. С. Горшковым питомник начал приносить доход и оба отделения станции могли без ущерба для дела перейти на хозяйственный расчет, Управляющий делами Совнаркома Н. П. Горбунов 22 марта 1924 года писал Мичурину:
«От ряда лиц я имел сведения, недавно подтвержденные мне лично тов. Горшковым, что станция с 1 октября 1924 года может перейти на полный хозяйственный расчет и никаких государственных ассигнований не потребует. Я об этом упоминал в своем докладе Совету народных комиссаров. Верно ли это? Целиком ли станция с своими исследовательскими учреждениями сможет существовать на доходы от питомника? Не попадем ли мы впросак, если на основании распространяемых теперь сведений в 1924/25 году станции не отпустят никаких кредитов?»
В 1924 году на работу в питомник перешел из Уездного земельного управления Павел Никанорович Яковлев. Вскоре он становится одним из ближайших помощников Мичурина. И. С. Горшков в это время уже был заместителем Мичурина, он успешно развертывал научную работу в Троицком отделении питомника, организовал там лабораторию и заложил новые опытные участки.
Для расширения этой работы и репродукции мичуринских сортов питомник благодаря заботам Губкома ВКП(б), Губисполкома и Козловского уисподкома был уже расширен до 100 десятин. В эти годы Мичурину много помогали в работе дочь Мария Ивановна Мичурина, А. С. Платенкина (Тихонова) и научный сотрудник П. Н. Тихонов.
25 октября 1925 года в Козлове, по решению центральных, губернских и уездных советских и общественных организаций, был торжественно отпразднован юбилей 50-летней деятельности И. В. Мичурина. В праздновании юбилея принимали участие представители Республиканского наркомзема, научных, опытных и учебных учреждений, представители профессиональных союзов и Красной армии, крестьяне-колхозники, представители печати. Михаил Иванович Калинин писал юбиляру:
«УВАЖАЕМЫЙ ИВАН ВЛАДИМИРОВИЧ!
Очень сожалею, что не мог лично принести Вам чувство глубокого уважения и почтения. Позвольте хотя бы письменно принести Вам мое искреннее поздравление и вместе с Вами порадоваться результатам полувековой работы. Не мне напоминать, каким ценным вкладом в сокровищницу наших знаний и практически по сельскому хозяйству они являются. Чем дальше будет развиваться и крепнуть наш Союз, тем яснее и больше будет значение Ваших достижений в общей системе народной и хозяйственной жизни Союза.
Помимо соответствующего государственного строя, будущее трудящихся народов зависит от соответствующих научных достижений. И для меня не подлежит сомнению, что трудящиеся по достоинству оценят Вашу полувековую наиполезнейшую для народа работу.
От души желаю Вам дальнейших успехов по завоеванию сил природы и ее большего подчинения человеку.
С глубоким к Вам уважением
М. Калинин 30/Х 1925 г. Кремль.»
М. И. Ульянова писала Ивану Владимировичу от редакции «Правды» :
«ДОРОГОЙ ИВАН ВЛАДИМИРОВИЧ!
В день пятидесятилетия Вашей деятельности по обновлению земли «Правда» шлет Вам горячий привет и пожелание еще на долгие годы сохранить силы и бодрость, новыми своими достижениями и победами над природой помочь крестьянскому хозяйству развиваться по пути, намеченному Лениным.»
За свою выдающуюся полувековую исключительно ценную работу по выведению новых улучшенных сортов плодово-ягодных растений Мичурин был награжден ЦИК СССР орденом трудового красного знамени с назначением пожизненной пенсии.
Перед юбилеем оба отделения питомника были электрифицированы, связаны телефоном, сооружен водопровод, переоборудован и значительно расширен музей достижений Мичурина, оборудована художественно-муляжная мастерская, построена метеорологическая станция.
В 1928 году при питомнике впервые были оборудованы химическая и цитологическая лаборатории.
В связи с общим ростом материальной базы и числа научных работников питомник резко увеличил размеры научно-исследовательской работы, доведя количество комбинаций в скрещиваниях до 800, а количество скрещиваний до 100 000.
В обоих отделениях питомника уже имелись обширные участки с 30 000 новых гибридов: яблонь, груш, вишен, черешен, слив, ренклодов, миндаля, персика, абрикоса, терна, алычи, винограда, актинидии, грецкого ореха, ореха - фундука, каштана, шелковицы, маслины, малины, ежевики, крыжовника, смородины, земляники и других растений, выведенных Мичуриным и его помощниками уже в советский период деятельности.
Среди этих гибридов были отобраны по наружному габитусу с лучшими свойствами — по признакам, разработанным Мичуриным,—800 новых сортов для дальнейшего их воспитания и изучения.
К этому же времени были заложены 5 новых маточных коллекционных садов (семечковые, косточковые, ягодные) со сплошными насаждениями из мичуринских сортов.
В 1927 году по инициативе И. С. Горшкова был выпущен кинофильм «Юг в Тамбове» , имевший огромный успех в деле пропаганды советской селекционной мысли и популяризации методов и достижений И. В. Мичурина. Фильм имел большой успех как в СССР, так и за границей (США, Германия, Чехословакия, Италия, Прибалтийские страны).
После просмотра фильма, демонстрировавшегося в 1929 году на годовом банкете научной ассоциации садоводов в Нью-Йорке, специальный ботанический журнал «The Floriste Exchange» писал:
«Как бы мы ни рассматривали теорию, методы и результаты советского режима, мы не можем однако отрицать того, что научно-исследовательская работа в этой стране стоит на высоте своего положения и продолжает развиваться при энергичной и деятельной поддержке со стороны советского правительства.»
Директор советского бюро сельскохозяйственной информации в США проф. И. А. Миртов, пересылая И. В. Мичурину рецензии из американских специальных журналов на кинофильм, писал:
«Мне очень приятно сообщить Вам, что Ваша научная и высокоценная работа стала известна далеко за пределами СССР и притом в такой наглядной и убедительной форме, которая не оставляет желать лучшего.
Показ Вашей работы произвел на американских ученых-садоводов неотразимое впечатление. Многие из них говорили мне, что этот фильм наглядно демонстрирует, что все заграничные рассказы о варварском отношении советского правительства к науке — сплошная ложь. Фильм, изображая работу Мичурина, говорили мне американцы, демонстрирует две вещи: интересную высокоценную работу Мичурина и заботу советского правительства об успешном развитии научной мысли в СССР.»
В 1928 году Мичуринский питомник и его отделение, в связи с развитием научно-исследовательской работы, был переименован в Селекционно-генетическую станцию плодово-ягодных культур им. И. В. Мичурина. При станции начал свою деятельность Научный Совет. Станция уже представляла крупный центр научного плодоводства.
Дело размножения мичуринских сортов получило особое развитие после юбилея. В 1927 году было размножено 60 мичуринских сортов яблонь, груш, вишен, черешен, слив, абрикосов и др. в количестве 90 000 штук саженцев. С 1928 но 1935 год населению, опытным станциям, сельскохозяйственным учебным заведениям, государственным и общественным организациям, совхозам и колхозам и колхозникам-опытникам, всего в 3 058 адресов по СССР, было отпущено свыше 600 000 штук посадочного материала, а всего с 1921 г. по 1935 г отпущено мичуринских саженцев 1 267 000 штук. Но спрос на мичуринские сорта в десятки раз превышает предложение. Дело в том, что размножением сортов Мичурина кроме питомника его имени ни одна организация не занималась. За отсутствием серьезной сети питомников огромный недостаток в посадочном материале из мичуринского ассортимента чувствуется и до сих пор.
Научные работы селекционно-генетической станции расширялись. В качестве консультантов были приглашены проф. Б. А. Келлер (ныне академик) и проф. Н. Ф. Слуцкий.
В 1928—1929 годах в целях увеличения продолжительности сезона селекционной работы в обоих отделениях станции были сооружены опытные оранжереи. У Мичурина до революции была крохотная тепличка. Однажды зимой она была разрушена небывало сильным снегопадом. Вновь построить теплицу Ивану Владимировичу до прихода советской власти так и не удалось.
Осенью 1929 года Наркомзем РСФСР, областной и окружной исполкомы ЦЧО осуществили давнюю мечту Мичурина. В Козлове был открыт первый в стране техникум селекции плодово-ягодных культур им. Мичурина. Незадолго перед открытием техникума в издании «Новой Деревни» вышел из печати первый том капитальных трудов Мичурина «Итоги полувековых работ», освещающий основы методики его селекционной работы. В предисловии к этому тому проф. Б. А. Келлер писал:
«Иван Владимирович отдал одному крупному делу целиком вею свою жизнь, полную энергии; более 59 лет провел он в тесном единении с природой, испытывая ее с редким талантом экспериментатора и наблюдая ее зорким глазом прирожденного натуралиста. Естественно, что Иван Владимирович видит в природе много такого, что остается скрытым от обыкновенного наблюдателя.
И когда Ивана Владимировича критикуют представители науки, нередко имевшие дело больше с книгой, чем с самой природой, то он вполне резонно им отвечает: «Беритесь за работу, ставьте опыты, наблюдайте сами и проверяйте.»
В своей замечательной работе, являющейся ценнейшим вкладом в науку, Мичурин писал:
«Теперь перед нами стоит довольно трудная, имеющая общегосударственное значение, задача: мы обязаны всеми возможными мерами не только восстанавливать наше садоводство, но и дать ему возможность широкого развития и процветания.»
20 февраля 1930 года вторично, проездом из Воронежа, Мичурина посетил председатель ЦИК СССР и ВЦИК М. И. Калинин. Он внимательно ознакомился с последними работами и достижениями Ивана Владимировича.
В эти годы в стране произошли колоссальные сдвиги. 1929 год, «год великого перелома» , когда середняк двинулся в колхозы, и последующие за ним 1930 и 1931 годы, годы дальнейшего развития и укрепления колхозного строительства, создали совершенно новую социальную и хозяйственную базу для развития мичуринского дела. Только крупное социалистическое хозяйство, вооруженное современной техникой, объединяющее миллионные массы трудящегося крестьянства, могло по-настоящему, в должном масштабе осуществить закладку новых обширных плодовых насаждений, впитать и практически освоить достижения и методы Мичурина. В свете этих новых возможностей и задач работы Мичурина приобретали еще большее значение, и 13 мая 1931 года Президиум ЦКК
ВКП(б) и Коллегия НК РКИ СССР постановили:
«Выдающиеся достижения И. В. Мичурина по выведению новых высокопроизводительных сортов плодов и ягод и по акклиматизации южных сортов для средней полосы СССР имеют огромное значение для социалистической реконструкции плодово-ягодной отрасли и подъема ее на более высокую техническую ступень. Строительство крупных совхозов и колхозов, плановое размещение сортов и научная организация хозяйства открывают невиданные раньше возможности для широкой замены местных малопроизводительных сортов новыми улучшенными.»
Этим решением была подчеркнута не только значительная роль станции им. Мичурина, но и выдвинут ряд мероприятий, имеющих огромное общеполитическое и хозяйственное значение для развития плодово-ягодной отрасли СССР.
7 июня 1931 года Президиум ЦИК СССР за особо выдающиеся заслуги в создании новых форм растений, имеющих исключительное значение для развития плодоводства, и за специальные, имеющие государственное значение работы в этой области наградил И. В. Мичурина орденом Ленина.
16 августа 1931 года на торжественном заседании пленума Козловского горсовета член ЦИКа П. Г. Смидович вручил эту высокую награду пролетарского государства И. В. Мичурину.
Пленум возбудил ходатайство перед Президиумом ЦИК СССР о переименовании города Козлова в Мичуринск. Ходатайство это было удовлетворено правительством 18 мая 1932 года.
Осенью 1931 года Мичурина посетили нарком земледелия СССР Я. А. Яковлев [ныне заведующий Сельскохозяйственным отделом ЦК ВКП(б)] и нарком земледелия РСФСР А. И. Муралов [ныне зам. наркома земледелия СССР и президент Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. Ленина]. Эти руководители сельского хозяйства СССР на протяжении многих лет и до конца жизни Мичурина проявляли исключительную заботливость и внимание как к личным нуждам Ивана Владимировича, так и к руководимой им станции. Они оказывали большую помощь и поддержку развитию и процветанию дела, для которого Мичурин трудился всю свою жизнь. Тов. Я. А. Яковлев со свойственной ему настойчивостью принялся за то, что на этом этапе было основным,— за создание больших массивов питомников мичуринских сортов. В течение двух лет рядом с небольшим участком Мичурина вырос огромный совхоз, где мичуринские саженцы превратились из одиночек, демонстрирующих гений Мичурина, в сотни тысяч сеянцев, позволяющих достижения Ивана Владимировича сделать достоянием миллионов колхозников.
Здание электробиологической и физиологической лабораторий (репродукционное отделение Центральной генетической плодо-ягодной лаборатории имени И. В. Мичурина)
Въезд в основной питомник, где жил и работал И. В. Мичурин
Вид на дом, в котором жил И. В. Мичурин
В то же время тов. Яковлев окружил Мичурина непрерывной подлинно дружеской заботой, начиная с одежды и питания и кончая постройкой моста к Мичуринскому островку. Мост этот дал возможность добираться до мичуринского участка, не погрязая в ста саженях от него в вековечной царской грязи. В это же посещение Яков Аркадьевич Яковлев дает Мичурину важнейшее задание—вывести скоро вступающие в пору плодоношения и обильно урожайные сорта. В самом деле, для большинства плодовых деревьев период плодоношения наступает после 10 лет и более. Сократить этот срок, в течение которого дерево требует ухода, но не вознаграждает за него урожаем, это значит в огромной степени повысить эффективность садов, в десятки раз сократить дистанцию, отделяющую нас от полного обилия плодов, — задача, достойная гения Мичурина.
Правда, ряд сортов Ивана Владимировича сравнительно быстро вступает в пору плодоношения, то есть на 4—5-й год с момента посадки саженцев. Таковы например груши «бере зимняя», «бере октябрь», «бере победа»; яблони «пепин шафранный», «шафран-китайка», «славянка», «кандиль-китайка»; вишня «плодородная» (на 2-й, 3-й год). Но это конечно далеко еще не то, чего требовало от знаний и опыта Ивана Владимировича задание тов. Яковлева. Мичурин правильно оценил значение этой проблемы и со свойственной ему энергией приступил к ее разработке.
В зиму 1931/32 года Мичурин через акад. И. И. Вавилова достал наконец западно-виргинскую (США) яблоню Golden delicious («золотое превосходное»). Иван Владимирович уже давно хотел иметь в питомнике эту яблоню как один из самых раннеспелых в мировом ассортименте сортов, соединяющий в своих плодах все необходимые хозяйственные качества (плоды крупные, эффектно окрашенные, замечательного вкуса, отличающиеся лежкостью до года и более).
Иван Владимирович рассматривал эту яблоню как одно из необходимых растений-производителей для осуществления задачи, поставленной Я. А. Яковлевым. В настоящее время в питомнике воспитывается около сотни сеянцев «золотого превосходного» .
В течение последующих лет Мичурин усиленно работает над проблемой ускорения плодоношения. В выпущенном в 1934 году Сельхозгизом третьим изданием основном труде Мичурина «Итоги шестидесятилетних работ по выведению новых сортов плодовых растений» он, посвящая этому вопросу целую главу, пишет:
«В настоящее время перед каждым оригинатором новых сортов плодовых деревьев и ягодных кустарников ставится на первом плане задача выводки таких новых сортов, качество которых, кроме вкуса плодов, их показного вида, выносливости деревьев к морозу, иммунности к болезням и устойчивости к вредителям, определяется еще скоростью вступления в пору плодоношения и обилием ежегодного плодоношения. Задача действительно очень трудная, в особенности если принять во внимание отсутствие у садоводов твердой базы, на которую можно было бы опереться в этом деле.»
И далее он переходит к детальному описанию результатов опытов и наблюдений, проводимых им в целях разрешения этой трудной задачи.
Смерть не дала Мичурину закончить как эту, так и многие другие чрезвычайно важные работы. Но ценнейшее научное наследство, которое осталось нам после Мичурина, несомненно указывает правильный путь для успешного выполнения этого задания партии и правительства.
После посещения Мичурина Я. А. Яковлевым и А. И. Мураловым, Наркомземы СССР и РСФСР и Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук им. Ленина 3 октября 1931 года принимают решение об организации на базе мичуринских достижений ряда учреждений всесоюзного значения: Производственного учебно-опытного комбината 1, в составе совхоза-сада на площади свыше 5 000 га, Центрального научно-исследовательского института северного плодоводства (объединяющего через сеть зональных станций и опорных пунктов всю северо-восточную зону РСФСР) 2, Института аспирантуры, селекционного вуза, техникума, рабфака, детской сельскохозяйственной станции, образцовой опытно-показательной школы и др.
Чрезвычайно выросла за этот период Селекционно-генетическая станция им. Мичурина 3.
1Теперь реорганизован в совхоз-сад, а входящие в него учреждения получили самостоятельное управление.
2Теперь реорганизован в Институт плодово-ягодного хозяйства РСФСР и БССР.
3Постановлением СНК СССР от 16 июля 1934 года переименована в Центрально-генетическую лабораторию) им. Мичурина.
В ее оборудование вошли самые совершенные приборы и аппараты.
В дополнение к имеющимся химической, цитологической, генетической и физиологической лабораториям стараниями И. С. Горшкова и научного работника Б. Л. Никитина была создана обширная, прекрасно оборудованная лаборатория со специальной оранжереей, ведущая работу по рентгенизации и аэроионизации растений.
Город Мичуринск с 1931 года становится крупнейшим центром научно-исследовательского и промышленного плодоводства. Заботами коммунистической партии и советской власти под работы Мичурина подводится самая совершенная, самая передовая в мире техническая база. Все это коренным образом изменило обстановку работы и условия жизни Ивана Владимировича Мичурина. Действительность превзошла все его самые смелые мечты. Вот почему однажды, в день празднования юбилея в 1934 году, 80-летний Мичурин сказал о себе: «Лично мне кажется, что теперь я вдруг встретил приятного, но незнакомого мне ранее человека». В этих словах заключался глубокий смысл. Мичурин, затравленный, одинокий и озлобленный, между гениальными планами которого и возможностью их осуществления непреодолимым препятствием стоял гнетущий строй царизма, и Мичурин, освобожденный Октябрем, вооруженный всем необходимым для победы над природой, великий творец растительных форм, — это действительно разные люди.
За 17 лет после революции он сумел сделать во много раз больше, чем за все 42 года работы при царском режиме.
Мичурин блестяще разработал теорию плодоводства, создал свою оригинальную методику выведения и размножения новых сортов и воспитания гибридных сеянцев. В своих работах он неопровержимо доказал совокупность влияния многочисленных естественно-исторических факторов на развитие определенных качеств нового сорта и роль человека в получении и закреплении этих качеств. В обстановке, созданной для него советской властью, он сумел объединить и обработать свои многочисленные наблюдения и записи, рассеянные ранее по черновым тетрадям, в виде пометок и замечаний на полях прочитанных книг, в виде отдельных набросков в записных книжках, в письмах к друзьям. Таким образом он подготовил к печати капитальные труды, из которых основные объединены в книге —«Итоги шестидесятилетних работ».
Мичурин «первый поставил конкретно вопрос о широкой гибридизации восточно-азиатских диких холодостойких видов винограда, груши, яблони с нашими культурными, не зимостойкими сортами»1.
1 Акад. Н. И. Вавилов. Генетика на службе социалистического земледелия, Сельхозгиз, 1932 год.
Иван Владимирович первый теоретически обосновал и практически воплотил в жизнь в виде многочисленных растений-гибридов метод отдаленной гибридизации.
Но «Мичурин выдвигал отдаленную гибридизацию не просто ради увеличения многообразия растительных форм, независимо от того, что собой эти формы будут представлять, занимательную ли игрушку или же дело, рассчитывая лишь, что «авось» получится когда-либо и что-либо полезное. Он вовсе не предлагал скрещивать просто любое с любым, лишь бы пары были подальше в видовом и географическом отношениях.
И. В. Мичурин сознательно подбирал родительские пары, в этом числе в значительной степени отдаленные как друг от друга, так и от места будущего назначения сорта, исходя из глубочайшего учета различия их условий существования... Подбирая для скрещивания наследственные основы, Мичурин все время держал в голове учет их исторически сложившихся биологических требований приспособления, прикидывая заранее, как пойдет развитие наследственной основы в определенных условиях существования и при ожидаемых факторах воздействия, и подбирая заранее эти условия для получения нужной картины доминирования... Мичурин руководился поисками закономерности развития на всем протяжении жизни растения и нашел путь к овладению многими из этих закономерностей...» 1
Мичурин первый обратил внимание на вопрос о влиянии внешней среды, «то есть температуры окружающего воздуха и почвы, степени насыщенности атмосферы электричеством, того или другого направления и силы господствующих ветров, степени освещения, состава почвы, степени ее влажности и т. д.» (Мичурин) и доказал в теории и на практике всю важность влияния этого могущественного фактора на гибриды в самой ранней стадии их развития.
«Все наши менделисты, — говорит Мичурин, — как кажется, не желают принимать в расчет всю громадную силу влияния таких факторов (см. выше. — А. Б.) на сложение построения организма гибрида, начиная с момента образования семени от скрещивания двух особей до истечения нескольких лет роста сеянца-гибрида, то есть до его полной возмужалости.»
Глубоко правы наши советские ученые акад. Т. Д. Лысенко и проф. И. И. Презент, говоря:
«Настоящая наука о гибридизации — у Мичурина. Но не каждому дано его понять. Для этого нужно подлинно стоять на позициях материалистического развития.» 2
1 Акад. Т. Д. Лысенко и проф. И. И. Презент. Селекция и теория стадийного развития растения, Сельхозгиз, 1935 год.
2 Там же.
В течение всего дореволюционного периода своей деятельности Мичурин, как уже указывалось, пользовался случайными услугами путешественников, доставлявших ему необходимые растения и семена. Но на случайном притоке исходных растительных форм нельзя строить широкие селекционные работы. С приходом власти пролетариата осуществляются мечты Мичурина о специальных государственных экспедициях для поисков новых форм растений в мало исследованные местности и в особенности в районы Дальнего Востока.
«Никогда и нигде на всем протяжении истории плодоводства, — пишет Мичурин в своем обращении к садоводам, ударникам-рационализаторам, комсомольской и колхозной молодежи в 1932 году,—не был поставлен столь правильно и широко вопрос о селекции плодово-ягодных культур, как теперь в СССР. Большевистская партия и советское правительство не только определили пути селекции, но и обеспечили ей широчайшее развитие, открыв широко двери специальных учебных заведений для рабочих и крестьян, предоставив им свободный доступ к наукам, дав полную возможность получения и обмена семенами растений как с далеких окраин СССР, так и из-за границы. Получив неограниченный, богатый возможностями простор, селекционная мысль должна настойчиво работать в деле создания высокоурожайных, превосходного качества, рано вступающих в пору плодоношения и устойчивых к невзгодам сортов плодово-ягодных растений.
Для этого необходимо осуществить следующее:
1. Привлечь в сады и огороды возможно большее количество новых растений для культуры, завязав тесную связь с местами произрастания таких культур, наладив регулярный обмен семенами.
2. Организовать бригады поисков новых растений в лесах, горах, степях и болотах. Все лучшее — на поля колхозов и совхозов.
3. Организовать фонды премирования под лозунгом: «Премия за лучший сорт, за более удачный опыт, за найденное полезное растение.»
Вслед за этим Мичурин лично организует в этом же году комсомольскую экспедицию в Уссурийско-Амурскую тайгу. Кроме Мичурина, акад. В.Л.Комарова, исследователя ДВК В. К. Арсеньева да зверолова И. Худякова растительностью этого края в то время мало кто интересовался. А между тем экспедиция комсомольцев-энтузиастов вывезла из тайги около 290 образцов семян, черенков и живых растений (виноград, лимонник, актинидия, яблоня, груша, малина, голубика, брусника, смородина, крыжовник и др.) и передала их Мичурину для селекционных работ.
Теперь Институт им. Мичурина ежегодно снаряжает экспедиции в высокогорные районы Кавказа, Средней Азии, Алтая, Сибири и ДВК. Эти экспедиции вывозят все новые и Новые плодово-ягодные формы растений для селекции и культуры.
Огромное внимание уделял Мичурин на протяжении советского периода своей деятельности проблеме продвижения садоводства в новые районы, к новым индустриальным центрам страны и в особенности в Сибирь.
В своем письме к магнитогорским рабочим, опубликованном в сентябре 1931 года в «Рабочей газете», Мичурин писал:
«Товарищи! Давно, еще несколько десятков лет тому назад, я призывал уральских и сибирских садоводов к тому, чтобы отказаться от огульного перенесения на Урал и в Сибирь саженцев плодовых растений из средней части страны. Даже из выведенных мной особенно отличающихся своею зимостойкостью сортов я никогда не рекомендовал для Урала и Сибири и предлагал лишь сначала испытать их, прежде чем вводить в промышленную культуру.
Основываясь на своих многолетних наблюдениях, я рекомендую Вам организовать на месте дело выведения своих новых местных сортов плодово-ягодных растений с широким использованием опыта мировой селекционной мысли и моих методов.
Конечно дело создания своих магнитогорских сортов — дело трудное и длительное, по это не значит, что оно невозможное. При наличии энтузиазма оно восторжествует подобно тому, как восторжествовало великое дело создания крупнейшего в мире металлургического комбината Магнитогорска.»
Его неоднократные обращения и призывы к сибирским садоводам с указанием им путей развития садоводства в суровых климатических условиях Сибири, активная поддержка садоводов-сибиряков Никифорова, Крутовского, Казанцева, Олониченко, Самойленко, Лисавенко и др. дали прекрасные результаты.
Теперь у Олониченко в Красноярске, у Самойленко в Омской области, у Лисавенко в Ойротии, у Казанцева на Урале, у Спирина в Северном крае растут и плодоносят свои местные сорта яблонь и груш, вишен и слив, заложены большие питомники по испытанию и распространению мичуринских и своих местных сортов.
Мичурин поднял на ноги и воспитал сотни новых селекционеров из рабочих и крестьян, достижения которых требуют издания специальных книг.
Серьезное внимание Мичурина обращает на себя проблема устройства насаждений защитных полевых полое из плодовых деревьев в целях борьбы с засухой. Мичурин не только протестовал против огульного внедрения в эти полосы исключительно лесных пород, но и вывел ряд карликовых плодово-ягодных культур, наиболее полно отвечающих задаче борьбы с засухой и дополнительного получения массы плодово-ягодного сырья.
Важнейшие указания Мичурина в этой области и выведенный им ассортимент теперь уже широко реализуются мелиоративными станциями Воронежской и Курской областей и Сталинградского края.
Мичурин, повседневно заботясь о расширении своего любимого дела, о развитии селекции как науки и внедрении ее в практику колхозов и совхозов, глубоко верил в творческие силы рабочих и колхозников. С особой надеждой смотрел он на нашу советскую молодежь. С радостью встречал Иван Владимирович многочисленные экскурсии студентов и школьников, не раз обращался он через печать с призывами к молодому поколению, вел обширную переписку с комсомольцами и пионерами.
«Мои юные друзья, — писал Мичурин в одном из своих писем к молодежи. — Мы живем в такое время, когда высшее призвание человека состоит в том, чтобы не только объяснять, но и изменять мир, — сделать его лучшим, более интересным, более осмысленным, полнее отвечающим потребностям жизни. 60 лет я работаю над улучшением растений. Говорят, что я очень много сделал. А я бы сказал, что не так уж много, по крайней мере по сравнению с тем, что можно и надо еще сделать.
Многое придется сделать следующим поколениям, в частности Вам, мои юные друзья. Заветной мечтой моей жизни всегда было видеть, чтобы люди останавливались у растений с таким же интересом, с таким же затаенным дыханием, с каким останавливаются они перед новым паровозом, более усовершенствованным трактором, невиданным еще комбайном, незнакомым самолетом или перед неизвестной конструкцией машины.
Ведь почти каждое растение или уже подверглось могущественному воздействию человека или представляет материал для такого воздействия. Всякое сельскохозяйственное растение, даже, казалось бы, самое лучшее, можно и нужно улучшать.»
Тысячи хат-лабораторий, агробиостанций, мичуринских кружков, организованных по всему СССР, заняты изучением методов Мичурина. Они ведут переписку с питомником, посылают туда своих представителей, занимаются размножением мичуринских сортов. И зачастую застрельщиком всей этой работы на местах является молодежь.
Советский период деятельности Мичурина богат крупнейшими достижениями. Если к моменту перехода питомника в ведение Наркомзема РСФСР (конец 1918 года) в питомнике, представлявшем собой крохотный приусадебный участок, насчитывалось 154 новых сорта, выведенных Мичуриным, то к 1933 году количество новых сортов достигло уже 312. Кроме них в питомнике насчитывается свыше 70 000 штук гибридов, от которых ожидается ряд новых многообещающих сортов.
«В настоящее время,—писал Мичурин накануне своего шестидесятилетнего юбилея в 1934 году, — выведенный мною ассортимент уже насчитывает свыше 300 новых сортов и представляет собою серьезную базу для социалистической реконструкции плодово-ягодной отрасли не только в европейской, но и в азиатской части СССР и в высокогорных районах Кавказа (Дагестан, Армения).»
В лице Мичурина, выдающегося мыслителя-селекционера, Великая Пролетарская Революция воспитала замечательного теоретика и практика садоводства, страстного борца за полную независимость плодоводства СССР от заграницы.
«Станция моего имени, — говорил Мичурин еще в 1929 году, — не нуждается ни в каком материале из-за границы как в отношении культурных растений, так и дикорастущих видов и их разновидностей. Это я считаю одним из выдающихся достижений станции, имеющей теперь свои ренеты, кальвили, зимние груши, черешни, абрикосы, ренклоды, грецкие орехи, сладкие каштаны, миндаль, черноплодные вишни и крыжовник, крупноплодные малины и ежевики, лучшие сорта смородины, скороспелые дыни, масличные розы, выносливые к морозу, скороспелые сорта винограда, актинидии, желтый папиросный табак, целый ряд каучуконосов, сою, чуфу, пробковое дерево, шелковицу (тутовое дерево), имеющие большое промышленное значение, церападусы (гибриды между вишней и черемухой) и много других полезных в народном хозяйстве растений.»
18 сентября 1934 года перед своим юбилеем Мичурин писал товарищу Сталину:
«ДОРОГОЙ ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ!
Советская власть превратила маленькое, начатое мною 60 лет тому назад на жалком приусадебном участке земли дело выведения новых сортов плодово-ягодных растений и создания новых растительных организмов в огромный всесоюзный центр промышленного плодоводства и научного растениеводства с тысячами гектаров садов, великолепными лабораториями, кабинетами, с десятками высококвалифицированных научных работников.
Советская власть и руководимая Вами партия превратили также меня из одиночки-опытника, не признанного и осмеянного официальной наукой и чиновниками царского департамента земледелия, в руководителя и организатора опытов с сотнями тысяч растений.
Коммунистическая партия и рабочий класс дали мне все необходимое, — все, что может желать экспериментатор для своей работы. Сбывается мечта всей моей жизни: выведенные мною новые ценные сорта плодовых растений двинулись с опытных участков не к отдельным кулакам-богатеям, а на массивы совхозных и колхозных садов, заменяя низкоурожайные, плохие, старые сорта. Советское правительство наградило меня высшей для гражданина нашей земли наградой, переименовав город Козлов в город Мичуринск, дало мне орден Ленина, богато издало мои труды. За все это Вам, руководителю, дорогому вождю трудящихся масс, строящих новый мир — мир радостного труда, приношу всеми 60 годами моей работы благодарность, преданность и любовь.
Дорогой Иосиф Виссарионович. Мне уже 80 лет, но та творческая энергия, которой полны миллионы рабочих и крестьян Советского Союза, и в меня, старика, вселяет жажду жить и работать под Вашим руководством на пользу дела социалистического строительства нашего пролетарского государства.
И. Мичурин.»
П. В. Мичурин и проф. Н. Е. Ганзен 1934 год
И. В. Мичурин беседует с комсомольцами 1934 год
20 сентября 1934 года страна праздновала юбилей восьмидесятилетия жизни и шестидесятилетия творческой деятельности И. В. Мичурина. Этот юбилей был подлинным праздником советского садоводства.
Юбиляр получил высшую награду — приветствие великого зодчего социализма тов. Сталина.
ТОВАРИЩУ МИЧУРИНУ, ИВАНУ ВЛАДИМИРОВИЧУ.
ОТ ДУШИ ПРИВЕТСТВУЮ ВАС, ИВАН ВЛАДИМИРОВИЧ, В СВЯЗИ С ШЕСТИДЕСЯТИЛЕТИЕМ ВАШЕЙ ПЛОДОТВОРНОЙ РАБОТЫ НА ПОЛЬЗУ НАШЕЙ ВЕЛИКОЙ РОДИНЫ. ЖЕЛАЮ ВАМ ЗДОРОВЬЯ И НОВЫХ УСПЕХОВ В ДЕЛЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ПЛОДОВОДСТВА.
КРЕПКО ЖМУ РУКУ.
В своей ответной телеграмме Мичурин писал:
ДОРОГОЙ ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ,
ТЕЛЕГРАММА ОТ ВАШЕГО ИМЕНИ ЯВИЛАСЬ ДЛЯ МЕНЯ ВЫСШЕЙ НАГРАДОЙ ЗА ВСЕ 80 ЛЕТ МОЕЙ ЖИЗНИ, ОНА ДОРОЖЕ МНЕ ВСЯКИХ ИНЫХ НАГРАД.
Я СЧАСТЛИВ ВАШИМ ВЕЛИКИМ ВНИМАНИЕМ.
ВАШ
Юбиляра приветствовали ЦК ВКП (б), Президиум ЦИК СССР и Совнарком СССР, ВЦИК и СНК РСФСР, тт. Я. А. Яковлев, П. П. Постышев, многочисленные представители государственных, партийных, общественных и научных организаций. Для проведения юбилейных торжеств в Мичуринск прибыла правительственная делегация в составе: зам. наркомзема СССР А. И. Муратова, наркома земледелия РСФСР Н. В. Лисицына и других товарищей, представлявших центральные и областные организации, печать и советскую науку. В числе гостей Мичурина был и старейший селекционер из Южной Дакоты (США), проф. Гансен.
Свыше тысячи колхозников и рабочих Северного края, Ивановской, Воронежской, Курской, Ленинградской и Западной областей, Горьковского и Сталинградского краев, Донбасса, Украины, Белоруссии, Урала, Сибири съехались на юбилей приветствовать Ивана Владимировича.
Пятьдесят тысяч рабочих города Мичуринска и колхозников Мичуринского района вместе с представителями других городов и колхозов устроили торжественную демонстрацию.
В день юбилея Президиум ВЦИК присвоил Ивану Владимировичу Мичурину звание заслуженного деятеля науки и техники.
На торжественном юбилейном заседании, отвечая на приветствия и речи тт. А. И. Муралова, Н. В. Лисицына, Е. И. Рябинина, И. М.Варейкиса, Т. Д. Лысенко, Н. И. Вавилова, писателя Г. К. Никифорова, проф. Гансена и других, Иван Владимирович сказал:
«Товарищи, прежде всего я должен поблагодарить Вас за ваши приветствия. Затем я желаю объяснить Вам сущность торжества этого юбилея. Ведь моя 60-летняя работа здесь не играет такой роли и не заслуживает такого очень пышного празднования. Вся суть в том, что этой пышностью празднования наше правительство показывает всю важность садового дела с тем, чтобы все совхозы и колхозы обратили особое внимание на это дело, чтобы повысить продуктивность своих садов и вступить в более зажиточную жизнь. С этой точки зрения Вы и смотрите на это торжество.
Очень хотелось бы мне, чтобы в каждом колхозе и совхозе каждый колхозник имел одно дерево, выращенное своим трудом. Уже есть примеры, и, как Вы видели, рабочие Мичуринского паровозоремонтного завода развели у себя такие сорта моих деревьев, которые дают прекрасные плоды.
Я хочу еще сказать, что только при советском правительстве я получил возможность развить это дело. До этого времени я не в состоянии был так широко поставить дело и так четко и ясно выразить его, а теперь советское правительство дало мне все средства для этого, а в особенности наш любимый вождь товарищ Сталин. Я надеюсь еще поработать.»
Так закончил Иван Владимирович свою речь под бурные, долго несмолкаемые аплодисменты всего зала.
Замечательным документом является также ответ Ивана Владимировича на поздравительное письмо Я. А. Яковлева. В нем в кратких словах Мичурин обрисовал ту огромную помощь, то исключительное внимание, которое оказывали ему руководители сельского хозяйства страны. Мы приводим это интересное письмо полностью.
«ГЛУБОКОУВАЖАЕМЫЙ ЯКОВ АРКАДЬЕВИЧ!
Сердечно благодарю Вас за поздравление, за ту теплую оценку моих работ и достижений, которую Вы дали в своем письме, и за пожелание: дожить до того времени, когда начнут плодоносить миллионы яблонь, груш, слив, винограда, малины моих сортов на полях колхозов, совхозов и когда десятки тысяч пионеров обновления земли смогут, идя моими путями, создать сорта еще лучшие, чем мои. Это пожелание как нельзя лучше отвечает и моей заветной мечте.
Дорогой Яков Аркадьевич, для всех тружеников пашей страны ясно, что мои достижения нашли свое широчайшее применение только в результате Октябрьской революции, только благодаря коммунистической партия и рабоче-крестьянскому правительству.
Лично Вам, на протяжении многих лет стоящему у руководства сельским хозяйством страны, очень хорошо известно, как из маленького питомника вырос научный центр северного плодоводства с тысячами га, занятыми новыми ценными сортами плодовых растений.
Партия и правительство оказывали и оказывают мне постоянную помощь, и зачастую эта помощь, дорогой Яков Аркадьевич, оказывалась по Вашей инициативе и при непосредственном Вашем участии. Помощь эта простиралась и на большие и на малые дела. Это характерно для Вас, глубоко понимающего, — что нужно для творческой работы и чего требует от нас дело социалистического земледелия.
Ко мне в питомник приходилось идти через непролазную грязь, переезжать через реку на утлом челноке. Вся Россия была такая. После Вашего посещения я вскоре уже начал пользоваться прекрасным шоссе, мостом и автотранспортом. Без лабораторий и кабинетов нельзя было широко развернуть электробиологические работы. Вы прекрасно это учли и с Вашей помощью у меня теперь есть прекрасно оборудованная электробиологическая лаборатория.
Вы помогли необходимому для широкого ознакомления с методами моей работы изданию моих трудов и многое другое сделали Вы для дела, которому я посвятил всю свою жизнь, и лично для меня. За все это благодарю Вас, Яков Аркадьевич, и постараюсь в дальнейшей своей работе оправдать то великое внимание, которым окружили меня партия и правительство.
С глубоким уважением
И. Мичурин.»
Вся советская печать приняла участие в праздновании замечательного юбилея.
«Великое дело обновления земли, — писала «Правда» 23 сентября 1934 года, — начинается с пролетарской революции, с социалистического строительства, открывающего неограниченные возможности перед всеми отраслями науки и техники.
Большевистская партия, возглавляемая творческим гением Сталина, руководит великим делом обновления земли. Неутомимой борьбой очищая страну от капиталистического свинства, мы строим новую жизнь, полную довольства и творческой радости. Вот почему Мичурин вновь обрел свое дело после Октября 1917 года. Вовсе не случайно в первые же годы революции, сквозь дым и порох гражданской войны, большевики сумели разглядеть заброшенный в провинциальной глуши мичуринский питомник и, несмотря на голод и холод, вызванные интервенцией, отпустить ему нужные средства.
Также не случайно сегодня тот, чье имя звучит, как лозунг борьбы за лучшие чаяния всего трудового человечества, тот, к кому обращены взоры и сердца сотни миллионов людей, приветствует садовода И. В. Мичурина и крепко жмет ему руку.
Пролетариат является законным наследником всего ценного, что создало человечество за тысячелетия своей истории. И только при диктатуре пролетариата эти ценности получают свое настоящее применение. Широкий размах творческой деятельности Мичурина при советской власти не случаен и не единичен. Десятки и сотни ученых ожили лишь при советской власти. Тысячи, если не десятки тысяч, молодых ученых, которые погибли бы или были бы чернорабочей скотиной при капитализме, с увлечением работают теперь в построенных революцией лабораториях и научных институтах.»
К юбилею Мичурина издательство «Сельхозгиз» выпустило 3-е роскошное издание его трудов и ряд книг, популяризирующих работы Ивана Владимировича.
И. В. Мичурин в письме на имя Заведующего издательством «Сельхозгиз» тов. М. Л. Михайлова так отозвался об этом издании:
«...Не могу передать, как обрадовало меня прекрасное издание «ИТОГОВ МОИХ ШЕСТИДЕСЯТИЛЕТНИХ РАБОТ» и других книг, выпущенных Вашим издательством к моему юбилею.
Так хорошо, тщательно мои книги еще не издавались ни разу...
... капитальная работа, объединившая два тома прежних изданий и дополненная новыми материалами последних лет, издана по Вашей инициативе всего в два месяца....»
Если за 42 года работы Мичурина в условиях буржуазно-монархической России не было издано ни одной его брошюры, то за 5 лет, с 1929 по 1934 год, советская власть трижды издавала труды Ивана Владимировича.
Но не только среди советской общественности, среди советских ученых юбилей Мичурина вызвал широчайшие отклики, — ряд виднейших иностранных ученых через советскую печать приветствовал Ивана Владимировича.
29 сентября 1934 года газета «Социалистическое земледелие» публикует письма: проф. Д. Цвейгельта (Австрийская опытная станция виноградарства и плодоводства, гор. Клостернейбург), проф. В. Хусфельда (Институт селекции, Мюнхенберг, Германия), проф. Аухтера (Бюро Растениеводства департамента земледелия США), проф. Н. Грубба и Д. Акенхеда (Имперское бюро плодоводства, гор. Кент, Англия).
На самом праздновании юбилея обращает на себя внимание выступление проф. Гансена, сделавшего следующее заявление:
«Я семь раз был уже в России. После каждого моего посещения меня снова и снова тянет в Вашу страну. Я ознакомился всесторонне с работами И. В. Мичурина и вижу... что ни один селекционер в мире во все времена не может похвастаться столькими сортами, сколько может предъявить Иван Владимирович. Я обращаюсь к находящимся здесь в зале пионерам и говорю им — идите впереди нас, старых ученых, мы сделали много, но Вы можете сделать в десять раз больше, и только в такой стране, как Ваша, могут рождаться исключительные таланты.»
Перед юбилеем (июнь—июль 1934 года) И. В. Мичурин перенес недолгую, но очень тяжелую болезнь (коллит), но к торжествам оправился настолько, что вернулся к своим работам; он принимал приезжающих колхозников, специалистов, корреспондентов газет, руководил работами питомника, как и раньше, два раза в день к нему приходили И. С. Горшков и П. Н. Яковлев и другие ближайшие его сотрудники. В течение почти всей зимы 1934/35 года, несмотря на недомогание, Иван Владимирович работал, не нарушая установленного десятилетиями режима. Как и всегда, он вел переписку со всеми друзьями-селекционерами, живущими в СССР и за границей (переписка с главным садовником гор. Вены — Бенешем). Мичурин ни в чем не хотел отставать от жизни. Немногие свободные свои часы Иван Владимирович посвящал чтению художественной литературы. Так из числа прочитанных им за зиму 1934/35 года книг можно указать на «Цусиму» Новикова-Прибоя, «Океан» и «Две жизни» Низового, «Встречный ветер» Никифорова и др. Не бросал он и своей работы за верстаком. Но основное свое внимание Иван Владимирович уделял в эту зиму, как и всегда, вопросам развития в стране садоводства, опытной работы, подготовки кадров специалистов. В своем приветствии Второму всесоюзному съезду колхозников-ударников 7 февраля 1935 года Мичурин писал:
«В лице колхозника история земледелия всех времен и народов имеет совершенно новую фигуру земледельца, вступившего в борьбу со стихиями с чудесным техническим вооружением, воздействующего на природу со взглядом преобразователя.
Этот совершенно новый тип земледельца рожден марксизмом, воспитан и поставлен на ноги большевизмом Ленина — Сталина. Выступая на арене истории в качестве меньшего брата и союзника главной фигуры нового строя—рабочего, колхозник естественно возбуждает теперь исключительный интерес тем, как он будет и как должен воздействовать на природу. Так вот, считая своим долгом приветствовать съезд колхозников-ударников, я выражаю свое приветствие тем, что по-моему каждый колхозник должен быть опытником, а опытник уже есть преобразователь.
Жизнь стала другой — полной смысла существования, интересной, радостной. Поэтому и растение и животное должны быть более продуктивными, более выносливыми, более отвечающими потребностям новой жизни.
А это возможно только на основе всемогущей техники и всемогущей селекции.»
В начале марта в Мичуринске открывается второе Всесоюзное совещание но плодоводству. Не имея возможности лично присутствовать на нем, Мичурин тем не менее принимал активное участие в его работах. Он давал ценные указания руководителям совещания, принимал делегации Крыма, Дагестана, Закавказья, Белоруссии, Башкирии, давал им советы по закладке опытов, знакомил со своими методами, рекомендовал подвои, ассортимент и т. д.
Чрезвычайно ценными явились указания Мичурина для Главного управления субтропического хозяйства в области развития цитрусовых культур. Подробное ознакомление делегации Закавказского крайкома комсомола (Азербайджан, Грузия, Аджаристан, Абхазия) с работами и методами Мичурина, его выступления в журнале «Советские субтропики» по вопросам выведения новых, более холодостойких сортов, внедрение его селекционной методики — все это несомненно сыграло большую роль в развитии массового опытнического движения в Закавказье. Печать Азово-Черноморского края, Абхазии, Аджаристана и Грузии провела большую работу по популяризации указаний Мичурина, комсомол ЗСФСР и Азово-Черноморья завязал с Мичуриным тесную связь, организовал во всех фруктовых районах хаты-лаборатории, мичуринские кружки, содействовал переводу трудов Мичурина и его сотрудников на национальные языки.
Близкое участие принимал Мичурин и в деле озеленения Баку и его окрестностей. Он сделал важные указания делегации Бакинского Совета и снарядил экспедицию в Баку из лучших специалистов мичуринских научно-исследовательских учреждений.
С неослабной энергией продолжал Мичурин собирать отовсюду семена интересующих его растений. Почти ежедневно получал он с окраин СССР ящички, мешочки и пакеты с семенами и черенками. Он стремился расширить базу для своих опытов. Комната Мичурина и без того тесная теперь была заставлена ящиками, горшками с землей и песком. Здесь стратифицировались, отвлажнялись и высевались семена, шла деятельная подготовка к весне.
В конце февраля 1935 года Мичурин неожиданно заболел. Он потерял аппетит, почувствовал отвращение к еде; силы его слабели.
Несмотря на тяжелое состояние, Мичурин не бросал работы. Он живо интересовался всем, что происходило в питомнике.
23 апреля состояние здоровья Ивана Владимировича еще более ухудшилось. Резкие боли и слабость заставили его лечь в постель.
Назначенный Наркомздравом и Главным санитарным управлением Кремля консилиум из профессоров: Д. М. Российского (Москва), Н. И. Лепорского (Воронеж), доцента Б. Б. Когана (Москва) и лечащего врача П. П. Маркина (Мичуринск) 24 апреля нашел у больного «карциному (рак) малой кривизны желудка».
В возрасте Ивана Владимировича это означало близкую развязку. Конец апреля, май и начало июня Иван Владимирович, уже находившийся на искусственном питании, мучимый кровавыми рвотами и сильными болями, не вставая с постели, продолжал работать. Он часто вызывал к себе И.С.Горшкова и И. Н.Яковлева, давал им указания, вносил поправки в проблемно-тематический план работ, сам просматривал всю корреспонденцию и читал газеты.
Получив от саратовского любителя-цветовода И. С. Аникина семена арбуза, отличающегося выдающейся лежкостью плодов (лежкость до 4 лет), и письмо от одного из командиров Красной армии, нашедшего случайно в лесу у деревни Томингонт, Ораниенбаумского района, Ленинградской области, крупноплодный сорт красной смородины, Иван Владимирович сейчас же командировал научных сотрудников в Саратов и в Ораниенбаум для собирания сведений об этих интересных растениях.
10 мая, в связи с угрожающим состоянием здоровья больного, состоялся новый консилиум из профессоров Лепорского, Брускина и доцента Когана. Он подтвердил диагноз первого консилиума. При больном неотлучно находились врачи П. П. Маркин, И. А. Демьянов и Н. М. Беляева. 12 мая навестить Ивана Владимировича приехали А. И. Муралов и Ф. Д. Веренинов.
Беседуя с А. И. Мураловым, Мичурин просил его снабдить станцию душистыми эссенциями для постановки нового опыта.
Мужественно перенося все физические страдания, Мичурин, прикованный болезнью к постели, не переставал интересоваться делом, которому он посвятил всю свою жизнь.
Он расспрашивал о том, как зимовали сеянцы яблони «золотое превосходное», пущен ли в ход ветродвигатель для орошения гибридов.
Уже накануне резкого ухудшения состояния здоровья он вызвал свою дочь Марию Ивановну и спросил у нее:
— Я слышал, что в сеянцах тладианты (вид дикой многолетней тыквы) есть один, который имеет резкие формологические отличия. Не ошиблась ли ты, не попало ли в гибридные семена тыквы семечко дыни?
Так, буквально до последнего часа, пока работало сознание, Иван Владимирович жил, не покидая в мыслях созданного им замечательного мира новых растительных форм.
3 июня 1935 года Мичурин получил известие об избрании его почетным членом Академии наук СССР. На другой день навестить его приехали: председатель Воронежского облисполкома Д. А. Орлов и зам. наркомзема РСФСР Ф. Д. Веренинов. Состоялся вновь консилиум, в котором участвовали: доцент Б. Б. Коган и врачи Маркин, Демьянов, Беляева.
Ф. Д. Веренинов телеграфировал в Москву Я. А. Яковлеву:
«Диагноз — рак. Состояние тяжелое. Резкая кахексия (истощение), ослабление сердечной деятельности.»
Положение больного резко ухудшалось. Сознание покидало его.
7 июня в 9 часов 30 минут утра И. В. Мичурин скончался.
Мичурина хоронила вся страна. СНК Союза ССР и ЦК ВКП (б) вынесли решение: похоронить Мичурина на площади гор. Мичуринска, приняв похороны на счет государства, закрепить дом, в котором проживал И. В. Мичурин, в пожизненное пользование семьи покойного, члены семьи Мичурина обеспечивались персональной пенсией. Это постановление обязало Наркомзем СССР установить в сельскохозяйственных вузах 10 стипендий имени И. В. Мичурина и предлагало Наркомзему СССР организовать издание собрания сочинений трудов Мичурина. Козловский район был переименован в Мичуринский, а ст. Козлов в ст. Мичуринск.
Смерть Мичурина, вырвавшая из рядов передовых борцов за науку, за прекрасное будущее человечества одного из самых смелых, самых лучших из них, бессильна перед победой мичуринских идей, перед ростом заложенного им советского плодоводства. Над освоением колоссального научного наследия Ивана Владимировича Мичурина, в созданных заботами коммунистической партии и Советского правительства институтах, учебных заведениях, хатах-лабораториях и питомниках работают сотни и тысячи его последователей.
21 августа 1935 г. Мичуринск.
Плодо-овощной ВУЗ имени И. В. Мичурина (г. Мичуринск)
Плодо-ягодный научно-исследовательский институт имени И. В. Мичурина (г. Мичуринск, дни празднования юбилея И. В. Мичурина) 1934 год