Из писем в редакцию. Дополнения к напечатанному.
(О статье Я. Рапопорта «Недолгая жизнь «живого вещества», «Наука и жизнь» № 9, 1988 г.)
Охарактеризовав положительно человеческие черты О. Б. Лепешинской, автор издевается над ней как ученым, над ее теорией и сотрудниками, клеймит позором тех, кто ее поддерживал, не понеся за это «никакого наказания». Но насмешки -- не доказательства, а надругательства ведь сыпались даже на Сократа, на Галилея, на Ч. Дарвина... Не имея возможности и желания разбираться во всех инсинуациях автора, остановлюсь лишь на некоторых примерах.
Так, мишенью автор избрал совещание 1950 года (см. «Совещание по проблеме живого вещества и развития клеток». Стенографический отчет. Изд. АН СССР, М., 1951 г.). Не устроило автора, например, то, что доклад О. Б. Лепешинской был иллюстрирован гистологическими препаратами, специально приготовленными под руководством Г. К. Хрущова. Но разве от этого обесценилось ее учение? Очевидный смысл использования препаратов Хрущова был продиктован необходимостью снять всякие ссылки критики на «неудовлетворительное качество» препаратов Лепешинской. Как заявил на совещании М. А. Барон, «каждый может убедиться в доказательности этих препаратов. Они производят сильное впечатление». Рапопорт безосновательно изображает совещание как «специально разыгранный спектакль». По его словам, «...это был не академический форум со строгим подходом к экспериментальным материалам и их объективной оценкой, а коллективный экстаз».
Приведу отрывки из выступлений, говорящие об обратном. И. В. Давыдовский, не соглашаясь с Лепешинской по частным вопросам, развивает ее идеи, считая возможным новообразование клеток в обычном межклеточном основном веществе; Н. Н. Аничков отметил, что ученому, десятки лет проработавшему под влиянием определенных учений, трудно преодолеть свои взгляды, но настоящий прогрессивный ученый должен прислушиваться ко всему новому; В. Л. Рыжков подчеркнул большое значение кристаллической структуры на каком-то этапе развития материи в живое вещество; Н. И. Нуждин поставил вопрос о возможности постоянного, ежеминутного происхождения живого из неживого; А. Н. Студитский на материале регенирирующей легочной ткани кролика показал, как из разрушающегося материала старых клеток новообразуются молодые клетки; К. А. Лавров: «Вдохновленные теоретическими концепциями О. Б. Лепешинской и ее материалом... мы в нашей лаборатории начали заниматься аналогичными проблемами...» Ученый привел многочисленные данные о размножении клеток, помимо деления, также путем внутриклеточного развития дочерних клеток на материалах мегакариоцитов дельфина, опухолевых и других клеток; А. А. Авакян высказал мысль, что вегетативные зачатки бывают молодыми, потому что зачатковые клетки новообразуются внутри или вне клетки из живого вещества; А. А. Имшенецкий показал результаты исследований о новообразовании ядра внутри клетки миксобактерии; В. Д. Тимаков: «...В свете работ О. Б. Лепешинской фильтрующиеся формы микроорганизмов мы можем рассматривать как предклеточные формы существования «живого вещества». И т. д.
Представители «подлинной науки» по Рапопорту — это те ученые, которые признают деление (митотическое!) единственным способом образования клеток. А те, кто признает не только деление, но и новообразование как способ происхождения клеток, к ним не относятся. Автор договорился даже до того, что заявляет, что на совещание они были приглашены «на заведомо подлые роли»! По-видимому, подобное амплуа автор мог бы предоставить даже Р. Вирхову: в 8-й главе «Целлюлярной патологии» (русский перевод с 3-го немецкого издания, Спб., 1871 г.). Вирхов говорит о размножении клеток не только путем деления, но и «эндогенным путем».
Оставляя издевательские ярлыки на совести автора, необходимо отметить, что следствием совещания 1950 года было появление в печати множества работ, подтвердивших теорию О. Б. Лепешинской. Среди них были и доброкачественные исследования.
Рапопорт справедливо критикует понятие «живое вещество», природа которого из работ О. Б. Лепешинской осталась невыясненной. На основании исследований ее лаборатории и других ученых стало ясно, что целесообразно говорить не о «живом веществе», а о доклеточных формах существования живого вещества, образующихся эндогенно, внутри материнских клеток. Было снято мнимое «противоречие» учения О. Б. Лепешинской со взглядами Р. Вирхова о размножении клеток (см. выше).
После 1953 года противники учения Лепешинской под предлогом борьбы с культом личности Сталина вместе с «грязной водой» пытались навсегда выплеснуть и «ребенка» — учение о новообразовании клеток как процессе развития. Этому способствовал уже не «борцовый» возраст Ольги Борисовны. В течение 30 лет учение ее замалчивалось — был открыт «зеленый свет» его противникам и наглухо закрыт путь в печать его защитникам. И вот теперь, в расчете на то, что осталось мало людей, знающих, как на самом деле происходила «дискуссия» (в кавычках!) между приверженцами учения Лепешинской и ее противниками, под предлогом гласности и разоблачения уродливых явлений сталинизма, появилась статья профессора Я. Рапопорта, изображающая эту борьбу в искаженном, карикатурном виде. Однако гласность, как известно, не означает вседозволенность, а тем более не дает права Я. Рапопорту на искажение исторической и научной истины.
В. КРЮКОВ (г. Москва).
Свое мнение по просьбе редакции высказывает профессор В. Александров.
В своей статье профессор Я. Рапопорт рассказывает об одной из позорнейших страниц в истории нашей биологии, связанной с деятельностью О. Б. Лепешинской и ее ближайших помощников — дочери О. П. Лепешинской и зятя В. Г. Крюкова. Эта статья, точно излагающая факты и дающая им совершенно справедливую оценку, вызвала протест со стороны Крюкова. Свои возражения Крюков обосновывает тем, что в мае 1950 года на «Совещании по проблеме живого вещества и развития клеток», организованном Отделением биологических наук АН СССР и АМН СССР, выступавшие ученые высказывались в пользу учения Лепешинской о возникновении клеток из неклеточного живого вещества. Крюков также указывает, что совещание стимулировало появление в печати множества работ, подтверждавших теорию О. Б. Лепешинской, среди которых, как он пишет, «...были и доброкачественные исследования». Эти доводы Крюкова не могут быть приняты во внимание по следующим причинам.
В довоенное время к печатной продукции О. Б. Лепешинской никто из ученых серьезно не относился, так как она никакого касательства к настоящей науке не имела. Монографию Лепешинской отказывались публиковать. После войны Т. Д. Лысенко заключил с О. Б. Лепешинской союз, положив ее учение о возникновении клеток из «крупинок живого вещества» в основу своей дикой средневековой теории о порождении в готовом виде одних видов в недрах других. В частности, он считал, что злаки сами порождают свои сорняки. «Новая клеточная теория» Лепешинской стала неотделимой частью придуманной лысенковцами «мичуринской биологии», которая находилась под покровительством Сталина.
На августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 года мичуринская биология была объявлена платформой партии, и критика ее расценивалась как антипартийная, антисоветская деятельность. Совещание 1950 года, посвященное Лепешинской, проходило в условиях, исключавших безнаказанную возможность выступить с возражениями. Участники ее были об этом предупреждены. В частности, президент АМН СССР Н. Н. Аничков после сессии оправдывал свое выступление тем, что на него оказано было давление из «самых высоких сфер». Выступавшими на сессии руководили страх и карьерные устремления. Не знать этого Крюков не может, и ссылка его на слова участников сессии 1950 года бессмысленна. Напомню: через месяц после майской сессии эмиссары Лепешинской вице-президент АМН СССР Н. Н. Жуков-Вережников и профессор И. Н. Майский приехали в Ленинград в Институт экспериментальной медицины АМН СССР для расправы с учеными — авторами статьи, критикующей Лепешинскую, которая была опубликована в июле 1948 года в «Медицинском работнике». Авторы были предупреждены парторганизацией института, что, если они не откажутся от своей ошибочной «вирховианской» позиции и не признают учения Лепешинской, они будут уволены. В результате был закрыт ведущий в стране центр цитологических исследований, возглавлявшийся действительным членом АМН СССР В. Н. Насоновым. Уволены были двадцать один человек, в том числе пять профессоров. Я после этого полтора года был без работы.
В 1952 году Лепешинская сообщила в печати, что ее теория одобрена Сталиным. Это сделало еще более прочным щит, охранявший ее от критики, и еще более усилило принудительное насаждение ее «новой клеточной теории». А под прикрытием этого щита публиковались неучами и стяжателями чудовищные бредни, о которых совершенно правильно, хотя и далеко не полно, рассказал в своей статье Я. Рапопорт. Хочу лишь прибавить к ним ссылку на статью, опубликованную Крюковым и его супругой О. П. Лепешинской в алма-атинском сборнике — о возникновении клеток из крахмальных зерен (!!) фасоли. Вся эта деятельность, нанесшая нашей науке огромный материальный и моральный урон, могла осуществляться лишь до тех пор, пока полностью была заглушена всякая критика. После смерти Сталина запрет на критику был снят, и наша биология довольно быстро очистилась от лженауки Лепешинской.
Крюков пишет, что противники Лепешинской, борясь «с культом личности Сталина, вместе с «грязной водой» пытались навсегда выплеснуть и «ребенка» — учение о новообразовании клеток». Неужели Крюков так и не понял, что этот «ребенок» способен был жить только в «грязной воде» сталинского режима?
Профессор В. АЛЕКСАНДРОВ (г. Ленинград).